Броул посмотрел в замерзшую оптику нейтрала и стал усердно думать мысль, отпустить ли его или не надо, это он  по привычке выделывается. Пока думал, незаметно прошел два квартала, потом все же остановился и синего поставил на серое покрытие дороги.
Выразительно вздохнул, мол отпускаю, но сильно не хочется, машт=инально провел ладонью по щиткам на спине и неторопливо пошел в сторону базы, вернув на физтономию всю защиту. ибо нефиг окружающим на него пялиться... ибо привычка вообще.
Постепенно светлело все больше, Тригер шел рядом, иногда словно случайно задевая пятнистй корпус танка. И так же словно случайно танк в ответ на эти прикосновения сильнее позвякивал и довольно улыбался под маской.
Наемника он вел к черному ходу базы, но не потому, что стеснялся.. на окружающих ему было как-то наплевать.. просто еще одна привычка..

- да пришли уже!

хмыкнул танк, останавливаясь среди каких-то непримечательных и унылых построек, о т которых несло несвежей сыростью

- да и не моя она, а общая Десептиконо-автоботская, на два крыла поделенная. А вот это

манипулятор тыкнул в сторону неприметной обшарпанной двери

- черный ход. Я им всегда на базу прохожу.

Броул хмыкнул, дверь открыл пинком и поманил наемника за собой, все с тем же уверенным грохотом продвигаясь в сторону собственного отсека

------------>отсек Броула, на двоих

Придя в себя через довольно продолжительное время, Бластер попытался локализовать себя во времени и пространстве. Удалось с трудом... Системы и ЦП все еще сбоили и болели... Мерное покачивание в такт шагам Саунда приятных ощущений не добавляло.
- Поставь меня на ноги, Саунд... Я могу сам идти... Кажется. И ответь мне не такой вопрос пожалуйста: зачем я тебе сдался? Думать о том, зачем мне нужен ты, я не в состоянии...

Пошатнулся, поморщился, но на ногах устоял... Потом, подумав, присел на ближайший мусорный бак...
- И чем же я так хорош? Если не секрет, конечно...

Покачал головой
- Почему-то я так и думал... Ну что ж. Пусть будет так.
Оптика мигнула. Бластеру было немного противно от самого себя. Но он ничего не мог поделать с постоянным влечением к Саундвэйву. Оно не поддавалось анализу. И было непреодолимым.
- Если я не буду сопротивляться, ты все равно будешь причинять мне боль?

Отработанный воздух с протяжным свистом вырвался из воздухозаборников.
- Почему-то и в этом ответе я не сомневался. Последний вопрос. Рассчитывать на то, что я буду постоянным И единственным партнером, наверное, тоже не стоит?

Губы Бластера шевельнулись, но не раздалось ни звука. Искру снова кольнуло. И захотелось забыться. Совершенно опредленным способом.
- Саунд... Что мне сделать, чтобы ты снял маску?

Прямо и открыто посмотрел в глухой красный визор.
- Что мне сделать сейчас?

Оптика Бластера немного угасла. Кулаки сжались, но усилием воли он заставил себя расслабиться. Свои догадки автобот запихнул куда подальше и, ощущая себя полным предателем, произнес:
- Я его не знаю. Поэтому это меня не касается.
Он смотрел в жесткое, бесстрастное и неимоверно красивое лицо Саундвэйва, а внутри все сильнее разгорался огонь. И Бластер не мог точно сказать, чего больше в этом пламени, вожделения или презрения к самому себе...

Вожделение одержало сокрушительную победу. Бластер жадно впился в жесткие холодные губы десептикона и попытался притянуть его к себе.
*собственность... да налить!.. только не прекращай...*

Бластер чудом ухитрился не растянуться полностью на грязном уличном покрытии, но падение вновь откликнулось болью в системах. Стиснув зубы, автобот выполнил требование. Системв порта разошлись, пропуская коннектор, и тут же плотно сжались вокруг. Он поерзал, устраиваясь поудобнее. Вновь посмотрел Саунду в лицо. И жадно поцеловал...

Бластер почти не шевелился, только ходуном ходили сегменты стенок порта под воздействием массивной вращающейся насадки. Чувствительная поверхность, хоть и поврежденная, генерировала мощные волны удовольствия, растекающиеся по нейросети и заставляющие искрить проводку.
Автобот запрокинул голову назад, открывая больший доступ к шейной электронике. С тихим шипением приоткрылось кассетное отделение...
Руки Бластера скользили по корпусу Саундвэйва, лаская сенсорные поверхности, жгууты проводов и магистрали в плечевых сочленениях и на шее деса...

Тонкая электроника кассетного отделения ярко реагировала на любое прикосновение искрами, электрическими разрядами, жаром, каплями энергона на моментально раскалившихся сегментах и еле заметной вибрацией. В какой-то момент самопроизвольно сработали все механизмы деки, зашелестели-завращались... Бластер тихонько застонал...
От порта по нейросети растекались волны болезненного наслаждения. Остатками здравого смысла автобот осознавал, что боль будет теперь мешаться с удовольствием очень часто. Почти всегда...

Бластер обвел контуры деки Саунда кончиками пальцев, пробежался ими по задней стенке, слегка сжал и тут же отпустил кассетные валы... А потом, изогнувшись, начал покрывать чувствительную электронику кассетного отделения поцелуями... Кончик языка скользил по стыкам хрупких подвижных сегментов, ласкал скрытые сенсоры, иногда добавляя легкие электрические разряды...
Бластеру снова было хорошо. Боль не исчезла, но теперь она была лишь напоминанием о том, с кем сейчас автобот... Жгучей ноткой в общем удовольствии...