Возмутительно высоким голосом
- Против!
Лезвия задрожали сильнее и Таргиз взял Хота за плечи, отталкивая от себя, пытаясь подавить внутри системы растущий жар. Нейросеть уже хорошенько разогрелась, особенно от горячего дыхания Шота и вида того, как гонщик выгибается - Эстэно любил это видеть, потому что сразу представлял, как он выгибается для соблазнения. Это завораживало.
Таргиз выдохнул воздух, посмотрев в сторону и попытавшись остудить системы, все еще держа гонщика, чтобы тот не смог до него дотянуться.
- Я против... - почти шепотом

- Хот! Я теплый, потому что системы еще не до конца перестроились, а гладкий, потому что еще не покорежен в боях!
Попытался оправдаться черный, шевеля, со звуком гремучей змеи, шипами и смотря в оптику яркого, хотя на самом деле реально разогревался, но пытался возбудительные процессы подавить. Воин не успел отреагировать, как Хот уже ласкал языком его лезвия, от чего дернулся и чуть не взвыл от удовольствия, пока что издав сдавленный, но очень громкий стон. Широкая рука уперлась в грудь гонщика, все же отталкивая его. А поскольку гонщик был изворотливым, пришлось согнуть ногу в колене, что приподняло ХотШота в воздухе, упершись ему в живот, но благо не острым краем, а более гладким, созданным сложившимися лезвиями

Эстэно понял, что сглупил, и тут же схватил гонщика, с возмутительным "Нет!", отталкивая его и успевая сжать ноги прежде чем Хот мог деактивировать паховую пластину. Лезвия ощетинились и задрожали сильнее, шелестя сильнее. Системы разогрелись до такой степени, что обычный бот сейчас бы просил, молил о коннекте, но воин упорно старался держать себя в руках, хотя даже на темных пластинах лица появился возбужденный румянец, а оптика горела чуть ярче. ХотШот был настолько упорный и изворотливый, что даже черный с ним не справлялся. Упираясь и бубня всякие не очень правдивые отговорки, Таргиз пытался все же хоть немного гонщика притормозить, хотя еще немного, и Эстэно не выдержит такого напора. И тем более уже его "защита" изрядно ослабела. А в процессоре крутилась похожая ситуация еще очень давно, при первой встрече гонщика и воина

Таргиз в последний момент взвыл, когда с него сняли пластину, и замер, глядя, как ХотШот остолбенел в шоке. Сам Эстэно видел только изображение своего коннектора в эскизах в процессоре при новой трансформации, а сейчас видел в реале. Но это не в новинку.
- Эм... Я и боялся "запихивать"... Поэтому отбивался...
Лезвия вздрагивали, на лице проступил еще более заметный румянец, а коннектор так же изредка вздрагивал, показывая свое возбуждение. Когти сжались на платформе
- Я не хочу тебя калечить, ты же знаешь... - пробубнил Таргиз, глядя на гонщика виноватым, но все же оооочень возбужденным взглядом.
Системы были накалены до предела и были готовы сорваться, нейросеть жаждала получить удовольствие, но сила воли Эстэно контролировала все эти состояния. Воин не хотел повредить гонщика ни в коем случае

Эстэно еле сдержался сам от возбужденного вздоха, услышав такие жаркие слова, а после просто афигел от последних слов, наглых и дерзких, перед этим прикусив себе губу. Выдержка просто рухнула и руки потянулись к гонщику, взяв его и притянув к себе, впиваясь страстным поцелуем в его сладкие губы, несдержанно иногда покусывая их. Когти выдвинулись и потянулись по бамперу к паховой пластине, сняв ее и проведя краем когтей по уже влажному и горячему кольцу. Убрав когти, сразу два пальца (а они же очень большие) проникли в порт, но даже так чувствовали ощутимое сопротивление. Продвигаясь глубже, пальцы растягивали порт, готовя его к вторжению. Дышать становилось сложнее, поэтому иногда поцелуи прерывались частыми горячими вздохами.

К двум пальцам прибавился третий, упорно проникая внутрь и продвигаясь дальше, пока не достигнув предела. Пальцы чуть согнулись, аккуратно, но растягивая все же порт, заставляя смазку литься ручьями. Слушая стоны Хота, о том, что он его любит, Таргиз просто не мог ответить - вместо этого он теперь целовал шею гонщика, давая ему возможность выливать все свои эмоции. Соединительная система уже подрагивала, а когда яркий опустился сильнее на пальцы, то агрегат воина соприкоснулся с коннектором Шота, даже обдав его статическим электричеством. Губы пощипывали провода и магистрали, иногда только клыки покусывали их, а язык находил в сплетении проводов скрытые датчики, простреливая их зарядами. Системы уже были готовы взорваться, и Эстэно прошептал, сдерживая готовый вырваться стон
- Сделай это сам... Чтобы... лучше определять... соединение... - выдохнув горячий пар в сплетение проводов, присосался к одной очень толстой магистрали, ощущая, как она пульсирует, гоняя энергон по раскаленным системам

Эстэно прикусил автоматически губу, когда рука гонщика погладила раскаленный коннектор. Таргиз уже был готов. что Хот насадится, но тот вздрогнул и отстранился, ложась на спину. Когда же воин навис над ним, он понял, что ХотШот испугался. Беззащитный, открытый Хот сейчас лежал перед ним, жаждал соединения, но боялся и усилием воли пытался вставить в себя агрегат черного. Оптика мастера резко и ярко вспыхнула - проснулся десептикон, которого безумно завел испуг бота, от чего шипастый зарычал и, убрав руку гонщика, пальцами чуть растянул колечко порта, открывая его шире, но стараясь не делать больно, и приставив насадку к порту, выпустив обильно смазку из пазов, сильно надавив. Опустившись ниже и все еще пальцами удерживая колечко порта, и каждый раз, когда чувствовал дрожь автобота от боли, пускал приятные импульсы, забивающие сигналы боли, плюс чуть колечко растягивая. Насадка мучительно медленно входила, миллиметр за миллиметром, сопровождаемая выдыхаемым жарким паром Таргиза и его глухим рыком. Оптика горела просто бешено, останавливаться воин не собирался. Насадка, через некоторое время мучений, все же исчезла из виду внутри порта, а пальцы, что ранее держали порт, коснулись броневых пластин на животе, чувствуя достаточную выпуклость. Выпустив еще больше смазки, мастер особо не стал останавливаться, медленно продвигаясь дальше и уже держа Хота за бедра обеими руками, чтобы не дернулся и не навредил себе. На лице сиял оскал, оптика горела очень ярко, вокодер издавал глухой, низкий рык, ведь каждый миллиметр движения окатывал нейросеть невыносимым наслаждением из-за высокой чувствительности переобразовавшейся детали.

Коннектор уже почти полностью проник в гонщика, и вскоре остановился, оказавшись в нем ПОЛНОСТЬЮ. Таргиз замер, давая системам привыкнуть к такому огромному размеру, а сам опустился, аккуратно слизывая струйки омывателя с лица ХотШота. Его восхищенные мысли, не смотря на текущий омыватель, попали в процессор Эстэно и тот улыбнулся, хотя в перевозбужденном состоянии здраво мыслить было ох-как-непросто. Пальцы коснулись пластин живота, ощутимо выпуклых, нежно погладили, а потом пустили приятные, расслабляющие импульсы, стараясь забить сигналы боли. Таргиз был готов ждать сколько угодно, лишь бы Хоту не сделать очень больно - ведь небольшие шипики и кольца насадки могли легко одним движением повредить не подстроившиеся системы. Голос, низко и сдерживая рык, прошептал на аудиосенсор
- Расслабься, как можно лучше... Ощути меня полностью... - голос подрагивал, пальцы свободной руки поглаживали бедро Хота, расслабляя и одновременно не давая гонщику особо двигаться в данный момент. Дыхание было тяжелым и очень горячим, что уже не спасало раскаленные системы, выдыхая пар. Оптика была словно в тумане, но даже при таком уровне возбуждения контроль над собой осуществлялся почти в полной мере

Эстэно чувствовал, как гонщик судорожно выдыхает воздух, как изнутри дрожат его системы, и как порт, сжимаясь еле еле вокруг огромного коннектора, желает получить большее. Получив жадный поцелуй и услышав слова, зарычал в нетерпении, но все еще себя сдерживал. Постепенно агрегат стал выскользать из горячего порта, выпустив еще больше смазки, так как до этого смазка уже успела "застыть" от жара систем. Насадка вскоре оказалась почти у выхода, но снова пошла внутрь, постепенно наращивая скорость движений, проходясь шипиками по внутренней обшивке порта, задевая самые чувствительные датчики, до которых в обычном состоянии коннектора практически невозможно было дотянуться. Губы и язык прошлись по шее гонщика, лаская каждый проводок и магистраль, чувствуя, как напряженно пульсирует энергон в трубопроводах, как вентсистемы просто выдавливают из себя последние силы, стараясь охладить раскаленные системы

Столь плотное соединение заставляло и воина стонать и рычать одновременно, перезагрузка так же быстро придвигалась. Движения становились быстрее, процессор уже отрубался напрочь. Таргиз, чувствуя в полной мере в данный момент свой корпус, уже сравнивая его с размерами корпуса ХотШота и даже вздрагивая от осознания того, что он легко может его порвать, все же был осторожным - он мог довести Хота и до стазиса, раз видел такое поведение и реакцию гонщика на такой восхитительный коннект. Оптика сначала мигала, почти ничего не видя, только переливы цветов наслаждения, пока резкий импульс, который до этого постепенно нарастал вместе с температурой, не выбил разом все системы, заставляя кричать и выпускать смесь энергона со смазкой, обливая раскаленные системы воина. Вроде бы ХотШот должен был вылететь первым, но слишком сильная чувствительность нового корпуса выбила воина в перезагрузку первым

Эстэно провалялся в оффе аж 2 часа! Системы наконец включились и воин чуть приподнялся, мотнув головой, так как даже оптика не хотела сначала фокусироваться. Все же настроив оптику, черный посмотрел на все еще прибывающего в перезагрузке Хота, аккуратно выйдя из порта и рухнув рядом. Вентиляционные системы все еще гоняли воздух, взгляд смотрел в потолок, а ладонь накрыла лоб. Таргиз даже усмехнулся, прибывая в восхищении - такого коннекта у него еще никогда не было. Взгляд снова переместился на спящего гонщика, а губы коснулись его щеки. Дальше Таргиз стал ждать пробуждения, искренне надеясь, что ничего любимому Лихачу не сломал...

Выдохнув все еще горячий воздух, Эстэно приобнял ХотШота, погладив его по плечу
- Вряд ли кому-то удавалось испытать такие ощущения с Мастером. - намекая на то, что он единственный Мастер в этом поколении и такой вид коннектора даже в апгрейдах требует долгой настройки. А тут все свое. Лезвия зашелестели слегка, а губы коснулись края шлема гонщика
- Я тебя люблю. Мне больше никто не нужен. Ведь кто еще может выдержать такие размеры?! - и чуть рассмеялся, сверкая довольной, счастливой оптикой, проходя пальцами по гладкому плечу автобота, иногда просто так касаясь датчиков
- Малыша мы не разбудили, шумопоглотители я еще в прошлый раз новые поставил, более мощные даже... И значит не зря...
Усмехнулся, дрогнув крыльями

Эстэно рассмеялся, когда на него взобрался сикеренок. удерживая его за ножки, чтобы не упал, косо посмотрел на малыша
- А это как альфа-Хот скажет. К нему вопросы.
И посмотрел на гонщика, подмигнув. Сам Таргиз хотел проверить теперь мощность своих турбин, и узнать побольше о своей трансформации

Таргиз усмехнулся и кивнул Хоту
//Хорошо, Шот. Но если что - комплинк всегда включен//
Усмехнулся, вставая и беря бэту на руки
- Ну что? Полетаем? Только от меня ни на шаг.
Улыбнулся, смотря в оптику бэты и пощекотав тому пузико
- Мы недолго! - уже Хоту, выходя из отсека. Ему не терпелось покувыркаться в небе и научить Санси некоторым неопасным трюкам
------------Пустырь у бункера, на двоих