- Зная ХотШота, удивлен, что он еще не здесь - устало улыбнувшись, ответил медик, сменив портативный блокиратор на постоянный, более мощный. - Так-с... сейчас нарастим тебе крылышко, благо твоя новая конфигурация уже есть в моей базе... А то представь, не видать тебе неба, пока бы оно само восстановилось...
- Как там ваш малыш? Кушает хорошо? - медик "заговаривал" Таргизу дентопластины, однако, задав вопрос о бете, в голосе Паникера появилась нотка грусти, - наверное, уже полетному мастерству его вовсю учишь? Я в прошлый раз обратил внимание, у него уже такие крепкие крылышки...
Нарастить недостающие фрагменты было делом получаса и вскоре уже на черном крыле джета красовался регенерационный пластырь.
- Вот и порядок. Пластырь можно снимать через шесть астрочасов

Араши улыбнулся, обняв и уперев голову в плечо гонщика.
- Пошли домой?... - пробубнил, урча от поглаживаний и теплых объятий. Все, что ему было нужно, уже есть. Только осталось с братом поговорить, но это потом...

Слова о бэте родили в процессоре представление Рэда с малышом на руках, как он его качает и утешает. На лице появилась улыбка, Прайм стоял у стены, наблюдая за ремонтом друга, которому однажды открыл правду на эту тему. Оптимус и так носился с миниконами, потому что любил бэт. Но ему всегда хотелось завести свою бэту, которую нужно воспитывать, утешать, складывать спать и целовать в шлемик, так любяще и нежно...

Увидев странное поведение медика, Прайм сначала удивился, но когда на его оптике выступил омыватель, а после тот просто вылетел из медблока, Оптимус, даже не успев ничего сказать, рванул за ним. Чтобы довести Рэда до такого состояния, нужно было постараться. Или же сказать лишь одно слово...
-----------Окраины

--->отсек Авиатора

Рэтчет примчался в ремблок, тут же влетел в операционную и стал готовиться к операции. Манипуляторы слегка дрожали, искра сжималась от страха, что Рэд может не выжить, что Прайм его не донесет. Но если все же все обойдется, то Рэтчет сам не даст Рэду уйти навсегда. Не дождется! Он его лучший ассистент и единственный, на кого белый автобот мог отавить ремкомплекс.
-Если словит вечную блокировку - я не знаю, что буду делать... - пробормотал себе под нос Рэтчет, завершая приготовления. - На кого я оставлять ремблок буду? Так что не стоит давать шанс на вечность...

От звука распахнувшейся двери, медик аж подскочил - он был как натянутая тетива - напряжен, расстроен, напуган. Но, глянув на Прайма, все эмоции куда-то улетучились. Он быстро прикрепил корпус Рэда магнитными захватами и стал осматривать повреждения. Неожиданно медик замер.
-Плохо дело... Тут надо работать быстро и в то же время предельно аккуратно... - пробормотал белый мех, сосредоточенно глядя на закрытую мембраной искру. - И надеяться, что у меня получиться спасти и твою искорку, Рэд... - и медик замолчал, углубившись в работу. Бережные движения красных пальцев, воздух тяжело проходил через воздухозаборники, а сам медик аккуратно отделял оврежденные участки, нанося на сколы и срезы восстанавливающую субстанцию. Как же он мечтал, что этого не придется делать, когда восстанавливал оплавленные камеры искр. А сейчас... Его лучший друг и заместитель лежит на платформе и его камера просто расплавлена. Все, что защищает искру - мембрана. А ведь у Рэда еще и маленькая искорка.... Восстанавливающая субстанция делала свое дело и камера потихоньку стала восстанавливаться. - Хорошо еще, что оплавлена, а не пробита насквозь... Тогда бы все... Конец... - тихо шумели приборы, слышалось тяжелое дыхание медика, а в системы Рэда подкачивалась энергия, что бы тот не блокирнулся.

Краем оптики Рэтчет заметил, что командир отошел в сторону. Медик прекрасно понимал, что сейчас чувствует Оптимус. Когда он сам влетел в этот блок и увидел раненого Скима, медику показалось, что у него искра погаснет. Он тогда испугался. Хоть и не показал этого, но испугался. А сейчас ему риходится бороться за жизнь не только Рэда, но и его бэты.
Ты же сильный, шарк раздери! - мысленно рычал белый мех. - Ты же выберешься, Рэд! Только посмей мне в блокировку отбрыкнуться - с того света достану, прибью и снова верну! - думать о плохом не хотелось. А уж думать о том, что Рэд умрет - тем более. - Ты должен выбраться, слышишь меня?! - Рэтчет стиснул дентопластины, завершая операцию. Теперь вся надежда на силы самого Рэда и на восстанавливающие нано-механизмы, что были в растворе, который медик бережно нанес на стыки. Ему еще повезло. что все необходимое оказалось под манипулятором. Ведь камеры искр приходилось восстанавливать редко, что радовало белого автобота. Если все пройдет гладко - то камера станет как новая. Рэтчет подключил дополнительные приборы наблюдения и запрагроммировал так, что примаейшем отклонении сигнал поступит прямо на его комлинк.
Несколько часов борьбы. Несколько часов мучения и страха... Рэтчет отошел в сторону и практически стек на кресло, уперевшись взглядом в экран. Потом тряхнул головой.
-Рэд сильный, он должен справиться. Я сделал все, что было в моих силах. Когда все приживется, камера станет как новая. И проблем с открытием у нее не будет. Ты ранен? - голубая оптика как-то измученно посмотрела на Прайма. - Давай я тебя осмотрю. Ложись, - медик кивнул на свободную платформу.

Рэтчет внимательно посмотрел на Прайма, взгляд уставшего медика не предвещал ничего хорошего. Белый мех кивнул на платформу. Мол, не упрямься, иначе будет хуже. Злить медика не рекомендовалось. Даже командиру,  хотя тому можно было довольно многое - как непосредственному командиру и старому другу, которого Рэтчет прекрасно знал.

Оптимус сверкнул лишь оптикой на Рэтчета, но тут... Движение Рэда. Он посмотрел на него, чуть сжал манипулятор! Прайм аж вздрогнул и улыбнулся, еле сдерживая предательский омыватель от счастья
- Рэд! Слава Праймусу, ты очнулся! - губы коснулись пальцев, так нежно, так любяще. - Не извиняйся! Я понимаю тебя. И это твое действо не прошло даром...
Улыбнувшись счастливо, Оптимус погладил медика по перевязанной временно грудной пластине, даже так ощущая уже две Искры в корпусе. Снова поцелуй руки, снова улыбка. Лидер был безумно рад тому, что Рэд Алерт остался жив, что сейчас он смотрит на него, и в его груди бьется уже две родные Искорки.

- Это и спасло меня, Оптимус... Не стань моя Искра двойной - я бы не выжил... - и тихо добавил: - Но иначе и смысла в моей жизни б не было...
Снова улыбнувшись, Рэд Алерт негромко произнес, глянув в другую сторону
- Спасибо, Рэтчет. Ты как всегда, на высоте. Результаты самотестирования убеждают вохищаться твоей работой.
В памяти Паникера все еще оставалось смутное воспоминание о темноте.
"Просто бредовые медиа-образы обесточенного процессора..."
Но... В них была доля истины... Но тогда... и Оптимус тоже??
Медик хотел было намекнуть, чтобы подтвердить свою догадку, но тут...
Это было невероятно!
Чувствительных сенсоров (которые оказались активированными после общего включения !) на манипуляторах Паникера коснулись губы Оптимуса! Такие горячие, такие желанные!
Датчики взвились, накрывая нейросеть лавинами импульсов и температура неуклонно поползла вверх, ускоряя процессы регенерации. Лицевые пластины медика вспыхнули инфракрасным, а по корпусу прокатилась волна сладкой дрожи. Сенсоры беззастенчиво оцифровали поцелуй с поразительной детализацией, утопив сознание в нахлынувшем удовольствии. РедАлерт с трудом сдержал стон, лишь шумно выдохнув - но многочисленные мониторы, подключенные к нему, отобразили этот всплеск наслаждения по всем параметрам! Аппаратура бесстрастно демонстрировала всем присутствующим бурную реакцию Паникера на ласки ОЧЕНЬ чувствительного сегмента корпуса и от этой подробнейшей картины становилось и стыдно и... щекотливо приятно. А от последующего поцелуя Рэд Алерт уже сладко всхлипнул, не в силах сдерживаться от дразнящего удовольствия, но этот звук утонул в сигналах зашкалившей аппаратуры, что контролировала его состояние.

Рэтчет услыша подозрительный звук, потом взвыли подключенные к Рэду приборы. Медик стрелой метнулся к платформе.
-Оптимус, нельзя его перегружать! Иначе есть риск потерять и его и не родившегося еще мелкого, - рассердился автобот. - Рэд, включай охлаждение. Перегрузки могут привести к крайне печальным последствиям. А охлаждение извне тоже может быть довольно опасным. Так, а ты, мой уважаемый комадир, - в голос Рэтета вернулась привычная легкая язвительность, - будь так добр, ляг на платформу и дай мне тебя осмотреть. Я все понимаю, но увиливать от осмотра не стоит. А квинт знает, что могло с тобой произойти. Рэд, охлади системы и отдыхай. Или вкачу тебе деактиватор, чтобы ты отдохнул, - заворчал Рэтч.

Усмехнувшись, Оптимус кивнул медику - он мог быть прав насчет энергии, однако Прайма больше заботило состояние Рэда. Посмотрев на Рэтчета, сверкнул оптикой и, напоследок погладив Алерта по щеке, лег на соседнюю платформу. "Как же я тебя люблю, Рэд. И как я рад, что ты сейчас в онлайне. Мне было страшно видеть твою прожженую камеру искры и грудные пластины, хотя я столько раз это видел на войне. Так было больно, словно я сам ощутил то, чем ты пожертвовал ради любви. Да, я знаю. Теперь знаю, почему ты грустил. Почему ты так реагировал на слово бэта. Ты волновался за мою жизнь и сам рискнул пожертвовать своей... И я все равно люблю тебя"
Ожидая, когда его обследуют, лидер наслаждался видом Рэда, просто им самим, его линзами.

Когда Рэтчет ушел, а потом послышался жесткий, почти непрерывный, мат, Прайм недоуменно глянул на Рэда. А когда медик вернулся и сообщил новость, Оптимуса как током шибануло - у него аж заряды на антеннах щелкнули и правая линза нервно мигнула
- Тоже носитель?? Я просто... Не верю своим аудиодатчикам!
Лицевая пластина сменилась с шокированой на счастливую, причем вдвойне! Приподнявшись на локтях, лидер посмотрел на Рэда Алерта, улыбаясь во все дентопластины
- Близнецы! Это так прекрасно!
Казалось, радости и счастью предводителя не было предела - выживший любимый Рэд и двойНяшки!

Рэтчет тяжело вздохнул. Ему сильно не хватало Скрима. Он посмотрел на Рэда, встряхнулся и ввел ему охладитель.
-Давай, успокойся. тебе нервничать нельзя, а то все мои труды пойдут насмарку, - заворчал он на друга. - А я опасаюсь, как бы не потерять такого друга, как ты. Ты меня понял? - оптика медика угрожающе сверкнула, но тут же сменилась добродушием. Рэтчет улыбнулся. - Я рад за вас обоих, - искренне сказал он.