Химера, я обожаю этот твой фик!

) спасибо, от нас обоих ))

Отредактировано Ferrari (2008-04-17 23:49:32)

http://video.mail.ru/mail/kittttttttttttt/92/93.html
Вот моя творяга по трансформерам.

Да действительно это показ фото. Я долго просдел пересматривая фильм и фоткая его. некоторые моменты (ближе к концу) просто невозможно найти в инете. Советую сжать волю в кулак и досмотреть до конца. смешные сцены обеспечены!

а я публикую наши похождения (не принимайте близко к искре )))  )

И вновь мы встретились...
СТРАШНАЯ ТАЙНА

Фер вышла из бара на террасу и на миг замерла, оглядываясь по сторонам. Темная улица была девственно чиста, впрочем как и следовало ожидать. Фемка усмехнулась своим мыслям и пошла в сторону базы, тихонько напевая какую-то песню. Настроение было отличное, и даже отсутствие на вечере Оптимуса омрачало его лишь в первые часы праздника. Постепенно Фер вошла во вкус, веселясь со всеми. На все медляки, как ни странно, она не стояла в сторонке, а парила с партнерами по залу. Зажигательная музыка будоражила нейросеть - и фемка с энтузиазмом показывала на что была способна, кайфуя в узком кругу друзей. Несколько раз ей даже приходилось вежливо отсылать кое-кого к квинтенссонам, после откровенного хлопка по ягодицам и намека, что давно как то на сцене не танцевался стриптиз. Фер тогда лишь насмешливо-презрительно ухмылялась, про себя думая, что все права на это имеет только лишь предводитель автоботов. Однако все хорошее когда-нибудь заканчивается. Вечер подходил к концу, трансформеры постепенно расходились. И Фер тоже решила, что пора собираться... тем более, что в командном отсеке скучал Оптя. Фемка хитро улыбнулась, мысленно прокручивая в процессоре, что она сделает с Праймом, когда доберется до него...
Дефенсор стоял у выхода из бара. Он без всякого интереса смотрел на собравшуюся публику. Сикер откровенно скучал. И вот в толпе промелькнула очень знакомая фигура фемботки. Остаток вечера он незаметно следил за этой фемочкой. Вскоре трансформеры стали расходиться. Мимо него прошла Феррари и отсчитав несколько секунд, чтобы отвести от себя подозрения, он вышел за ней. Постояв некоторое время у дверей бара, он проследил за фемкой и двинулся следом. На улице никого не было, кроме неё. Деф ускорил шаг.
За спиной гулко отдавались в тишине чьи-то шаги, но Фер словно не замечала их, погруженная в собственные размышления. На губах играла легкая улыбка, вызываемая откровенными фантазиями, крутящимися в процессоре, и фемка казалось еще больше ускорила шаг. Так не терпелось оказаться на базе, в объятьях Оптимуса.
Дефенсор догнал ускоривший шаг фемботки и поравнялся с ней.
- Какие трансформеры!! – по улице разнесся его задорный голос. – Не ожидал… Какими судьбами мы встретились?
– Дефенсор? – во взгляде фемки промелькнуло удивление - давно не виделись...
Она слегка сбавила темп, тем не менее шаг все еще был широкий, хоть и женственный, как говорят белковые "от бедра".
Сикер кивнул в ответ. На лицевой пластине появилась хитрая улыбка.
- А ты не изменилась. Всё так же гуляешь по самым пустынным местам.
- Ну... в данном случае у меня просто нет выбора... – фемка усмехнулась, продолжая смотреть куда то вдаль темного переулка.
- Выбор есть всегда. – его манипулятор медленно потянулся к её изящной талии.
Краем оптики Фер заметила его движение, но пока никак не отреагировала на это. Она все так же спокойно шла, смотря перед собой. Это словно придало автоботу решительности. Достигнув своей цели, он обнял её за талию и притянул к себе.
- Куда спешит красавица? – ему так и хотелось зажать ей в укромном уголке, коими это место просто кишело.
- Деф, что ты делаешь? Отпусти... – Фер слегка отстранилась от сикера.
После того, что между ними тогда произошло, Оптимус устроил ей такую сцену ревности, что она старалась держаться вообще подальше от своих поклонников, кем бы они ни были. Не дай Праймус лидер узнает, что ее кто-то обнимал откровеннее, чем просто друг.
- А что я должен делать? – ехидно переспросил автобот.
Они остановились напротив тёмного тупика. Их корпуса почти касались друг друга. Сикер смотрел выразительными синими окулярами в оптику фемки, с трудом сдерживая в себе желание впиться в её губы страстным поцелуем…
Фер оглянулась. В оптике промелькнула тревога. Не заметив как она оказалась в тупике, сикер ловко увлек ее в нужном ему направлении. «Эх... - раздосадовано подумала фемка. - попалась как бэта малая!» Тем не менее она постаралась сохранить невозмутимое выражение лица. И у нее это получилось. В голосе не было даже намека на волнение.
- Что делать? Отойти на несколько шагов назад... не стой так близко...
Фемка хотела еще что-то добавить, но не успела. Деф, хитро улыбнувшись, впился в губы фемботки, заглушив тем самым ее слова. Глухое мычание вырвалось в рот сикера. Манипуляторы автобота прошлись по стыкам брони на её спине, дразня датчики. Он нехотя оторвался от поцелуя и пристально посмотрел в оптику Фер.
– В прошлый раз тебе понравилось и я могу тебе доставить куда больше удовольствия в этот раз. – губы сикера растянулись в улыбке. Автобот незаметно прижал её к стене и теперь ей было просто не вырваться из его объятий.
– Деф! Какого шарка ты творишь!!?? Перестань! – она попыталась выкрутиться, что у нее разумеется не получилось. И тогда, размахнувшись, она влепила автоботу смачную пощечину, так что его голова резко дернулась в сторону.
- Так вот как тебе понравилось... Я же чувствую, что тебе ещё хочется! – Деф поймал её манипуляторы и положил их себе на талию, вновь впившись в губы Феррари. Он углубил поцелуй и прошёлся языком по форсункам. Тёплые ладони сикера медленно стали подниматься по манипуляторам фемботки.
Фер пыталась оторваться от губ сикера, повернув голову, но Деф намертво впился в ее рот. Пальцы царапали броню автобота, требуя ее отпустить. Корпус сикера буквально вдавливал ее в стену, лишая возможности увернуться. Сквозь поцелуй Фер с трудом прошептала.
- Деееф... прекрати... я не могу...
- Можешь и хочешь, я же вижу...
Поглаживания корпуса стали более настойчивыми, раззадоривая чувствительные датчики фемки. Он оторвался от её губ и заключил в объятия провода и магистрали на шейке Феррари. Поймав губами пучок проводов, сикер пустил в ход язык, с кончика которого слетали маленькие молнии. Провода тут же отозвались пульсацией.
- Деееееееф.... – фемка протестующе застонала, всеми силами пытаясь еще сопротивляться. Она обещала себе, что не будет больше изменять и будет держать обещание...пока есть еще силы... Нейросеть предательски отозвалась дрожью, но фемка задавила ее глубоко в себе, пытаясь оттолкнуть настойчивого сикера.
Попытки сопротивляться ещё больше заводили автобота. Он с удовольствием забавлялся с проводами. Насытившись он переключил своё внимание на твёрдую магистраль. Чуток пожевав, он не выдержал и осторожно прокусил её. Фер вскрикнула от боли и резко дернулась.
Из ранки стал сочиться необыкновенно вкусный энергон. Сикер тихо простонал, наслаждаясь неповторимым вкусом фемботки. Манипуляторы настойчиво надавили на стыки брони и с трудом пробрались под щитки. Достигнув цели, он начал играть со спрятанными под ними проводками и датчиками. И они тут же отозвались дрожью по всему корпусу фемки. Системы судорожно сжались, словно намереваясь смять бесстыдные пальцы сикера, шустро по ним шарящие. Фер уперлась манипуляторами в нагрудную броню автобота, пытаясь его оттолкнуть от себя, одновременно сдерживая вот-вот готовый вырваться возбужденный стон. Хотел процессор этого или нет, системы жили по собственным правилам, и действия Дефенсора доставляли им удовольствие. Фемка вновь протестующе что-то прокричала, не сдерживаясь от потока отборной кибертронской брани в адрес сикера.
Деф тем временем продолжал своё "наступление". Он чувствовал, что она вот-вот сдастся и перестанет противиться неизбежному удовольствию. Сикер пустил разряды с кончика языка и прошёлся по проводам. Они мигом отреагировали на ласки. Манипуляторы чуть ослабили хватку, уменьшая дискомфорт систем и через мгновение вновь пошли в наступление.
Фер сама чувствовала, что поддается и за это ругала себя самыми изощренными словами, которые только смогла вспомнить. Манипуляторы напряглись, еще отчаяннее пытаясь отодвинуть Дефа. Проводка возбужденно подрагивала и Фер никак не могла ее унять. Тогда она бросила это бесполезное занятие, пустив по системам мощный разряд тока, окутавший навязчивого автобота.
- Отпусти сейчас же!!!
Разряд тока мгновенно перебрался на обшивку сикера. Броня поглотила скачок энергии и преобразовала его.
- Мой котёнок сопротивляется... Но я тебя не отпущу. – оторвавшись от проводков проговорил он, сдерживая довольный стон. Вытащив пальцы из сжавшейся брони, он скользнул на талию фемки. Одним манипулятором провёл по бедру Феррари и продолжил движение к паховой пластине. Ладонь точно легла на эту незначительную преграду и слегка сжала её. Сквозь губы фемки вырвался сдавленный стон. Фер резко дернулась, словно пытаясь уйти от ласки, скинуть манипулятор сикера. В процессоре мелькнула мысль, что ее собираются насиловать, отчего фемботка еще отчаяннее начала вырываться, несколько раз лягнув Дефа во внутреннюю пластину бедра. Манипуляторы задрожали от напряжения, упираясь в броню сикера, раздался пронзительный, мерзкий лязг металла - это когти судорожно вцепились в пластины на груди Дефа, пытаясь его оттолкнуть.
- У-у какие у нас коготки острые... – специально раззадоривал её сикер.
Эта "игра" его сильно возбуждала. Пальцы играючи скользили по граням паховой пластины, специально не снимая замков, удерживающих её на нужном месте. Другой же манипулятор вовсю поглаживал датчики на талии, иногда ускользая на спину фемки. Фер до боли прикусила губу, чтобы удержать внутри тихий стон. Датчики отзывались на ласки, но процессор отчаянно сопротивлялся. Фемботка ничего не ответила Дефу, лишь еще яростнее сопротивляясь, пытаясь ускользнуть из железных объятий автобота. Броня на спине терлась о стену, но фемка этого словно не замечала. Нога вновь со всей силы приложилась в колено сикера, по пальцам прошли молнии, а в процессоре мелькнула отчаянная мысль выхватить меч.
Сикер убрал манипулятор с паховой пластины и обеими ладонями притянул её к своему корпусу, впившись в её губы. Краем оптики он заметил совсем рядом стоящий бак, который напоминал некое подобие платформы. Деф рывком направил сопротивляющийся корпус фемки прямиком на бак, сам же не отступал ни на шаг, пресекая все попытки к бегству. Его манипуляторы нежно обнимали её корпус, укладывая на ровную поверхность металла.
Сикер был значительно сильнее ее и это уже начало ощущаться в полной мере. Ею управляли точно куклой, а она ничего не могла сделать! Разве что... она решилась на отчаянный поступок. Ничего другого ей уже не оставалось. Едва только фемка коснулась холодной поверхности бака, манипулятор раздвинулся, резко выпустив кинжал и тот стремительно ударил автобота в предплечье, пробив броню. Это дало ей несколько секунд форы и Фер вывернувшись, упала на колено рядом с баком, но тут же поднявшись, начала медленно отступать.
Сильнейшая боль пронзила сикера. Он выпустил из объятий фемботку, дав тем самым шанс бежать, но вовремя опомнился. Ему не хотелось отпускать свою "добычу" пойманную с таким трудом. Деф кинулся за фемкой и вновь поймал её.
- Раз ты не хочешь по хорошему, то будем делать по-плохому.
Сикер достал наручники, спрятанные в потайном отсеке. Фер сопротивлялась, несколько раз умудрившись достать до лицевой пластины сикера кулаком, но все попытки вырваться были бесполезны. Тишину разорвал противный лязг защелкивающихся на запястьях браслетов: Деф приковал Фер к трубе, находящейся чуть выше ее роста, так что фемботка с трудом доставала стопами до земли. Обездвижив её таким образом, он отступил и дотронулся до пробитой брони. Раздвинув щитки, он убедился, что не задеты важные проводка и механизмы, вернул броню на место. Оценивающий взгляд откровенно "облизал" пышные формы Феррари..
- В гневе ты ещё более соблазнительна, красотка, – хмыкнул Деф.
Фемка вздрогнула, в окулярах промелькнула тревога. А не предвещавшая ничего хорошего ухмылка сикера наверняка лишила бы ее сознания, если бы она не была воином-фемботкой.
- Дееееф! прибью, когда доберусь!!!!! отпусти, кому сказала!!! – Фер яростно дернула манипулятором, едва не вывернув его. В то, что происходит все еще не верилось…
- Не рыпайся, всё равно никуда не денешься. – с иронией сказал автобот.
Висевшая фемботка была на одном уровне с сикером. Через мгновение они вновь касались друг друга корпусами. Несколько секунд "передышки" прибавили сикеру сил. Он довольно посмотрел на беспомощно висящую фемку и улыбнулся. Теперь у него были свободны манипуляторы, а следовательно больше вариантов позабавиться с соблазнительной автоботочкой. Он нежно провёл манипулятором по её щеке и впился в губы пылким поцелуем.
От осознания того, что ее сейчас силой возьмут, а она ничем не сможет ему помешать, фемка зарычала, точно пантера, которую обманув, пленили и сейчас всеми возможными способами над ней измываются. Фер вновь резко дернулась, качнувшись на наручниках и жестоко порезав себе манипуляторы, а затем с силой укусила Дефа за губу.
Отпрянув от лицевой пластины автоботки, он облизал проступающий сквозь ранки энергон и усмехнулся.
- Это ты зря сделала. ой как зря... – от вкуса собственного энергона сикер ещё сильней возбудился. Он страстно поцеловал её, делясь своим энергоном и смакуя его. Оптика чуть ярче загорелась, а манипуляторы инстинктивно продолжали гладить броню и дразнить датчики на стыках щитков.
Фер еще активнее задергалась, пытаясь уйти от поцелуя. С огромный трудом ей удалось отвести лицо в сторону. Почти что болтающиеся в воздухе ноги слегка замахнулись и фемка вновь лягнула Дефа, сейчас уже не задумываясь, куда припадет удар. Но просто невыносимо хотелось, чтобы в ту пластину, что была у него между ног. К сожалению она ошиблась лишь на несколько десятков сантиметров.
Сикер состроил удивлённую рожицу на действие фемботки.
- Мазила! – хихикнул автобот и играючи пощекотал внутреннюю часть бедра.
Фер казалось не услышала Дефа, продолжая вырываться. Но в ту же секунду сикер схватил её ноги и поместил их себе на талию. «Пусть чуток отдохнёт, а то ещё потом следы на руках останутся...» Деф посмотрел в голубую оптику автоботки и ласково улыбнулся.
- Ну не надо было в меня запускать свой кинжал, не надо..
Сикер со своей обычной нежностью погладил края шлема фемки. Он любовно прошёлся по датчикам, пуская стимулирующие слабые разряды. Фемка пыталась оттолкнуться от брони автобота, но это не давало ровным счетом ничего. От бессилия она зарычала, выгибаясь и точно стремясь убежать от ловких пальцев Дефа. От ласковой улыбки автобота стало не по себе. Было такое чувство, что ее безжалостно предали, притом тот, кому она доверяла.
Сикер зажал её между своим корпусом и стеной, так что она не могла двигаться и сопротивляться. Манипуляторы продолжали изучать изгибы корпуса фемки. Горячая ладонь медленно гладила её бедро, будто успокаивая фемботку. Фер еще пару раз дернулась, но быстро поняла что это бесполезно. Манипулятор обжигал броню и фемка судорожно, отчаянно пускала по системам охладитель. «лишь бы не поддаваться...» - вертелась в процессоре навязчивая мысль. Она не собиралась сдаваться, намеревалась противиться, пока еще оставались силы, но с каждым мгновением понимала, что коннект неизбежен. Ее возьмут, как куклу, и других вариантов нет. В отчаянии она крикнула, в последнем проблеске надежды пытаясь уразумить автобота:
- Деееееф!!!! не смей этого делать!!!!!!!!!!
- Этого…? – он провёл свободным манипулятором по верхней грани её паховой пластины, отстегнул одну застёжку, - …или этого? – и он сразу впился страстным поцелуем в приоткрытые губы фемки. Сикер не собирался вот так сразу сломить фемботку. Его жутко возбуждала такая "игра". Дефенсор улыбнулся сквозь поцелуй.
Слабо застонав, Фер чтото промычала в ответ, вновь укусив сикера, на этот раз за язык, но протыкать проводку не стала, злорадно подумав, что не станет доставлять ему удовольствие. Со скрытых пазов в уголках рта резко выдвинулись острые клыки, пройдясь глубокими шрамами по лицевой пластине автобота. Фемка вновь дернулась, еще больше углубив раны на запястьях, но так же безрезультатно.
В процессоре сикера мелькнуло недовольство: «Ах так! Кусаешься значит!!?? Хорошо–хорошо…». Он переключил своё внимание на провода и магистрали, красующиеся на её шее. Сикер более настойчиво прошёлся по уже пульсирующим проводкам и одарил их новой порцией разрядов. Внутри всё бушевало и автобот больше не мог терпеть. Деф одним движением растегнул оставшиеся защёлки и убрал преграду. Улыбнувшись про себя, он запустил в уже разогревшийся порт фемки два пальца и особо не церемонясь, стал поглаживать резьбу. Фер резко передернуло.
Хорошенько изучив её, он перешёл на изучение кольца порта. Тут уж он забавлялся вовсю, нежные и осторожные касания мгновенно сменялись жёсткими и чуть грубоватыми прикосновениями, что заставляло фемку слегка постанывать. Одновременно она ругалась на себя за эту слабость. Ей было и приятно, и тревожно. прикосновения Дефа вынуждали нейросеть подрагивать против желания фемки, но проносящиеся в процессоре мысли, что на базе ее ждет Оптимус, заставляли сопротивляться ласкам автобота с новой силой. Фер вновь издала слабый стон, протестующий, отчаянный.
- Деееееееееееефф.... прекратииииии....
Сикер заметил в его голосе оттенки удовольствия. Системы ликовали: «Ага!!! Нравится...? ну сейчас посмотрим, как ты на это отреагируешь…» Он стремительно проник в порт аж тремя пальцами и слегка стал надавливать на его стенки, заставляя их чуть расходиться. Фер тихонько взвизгнула.
Из прошлого опыта он помнил, что с трудом смог просунуть в неё свой коннектор. Теперь же сикер решил основательно подготовить фемочку... Чуть поиздевавшись, он оставил в порту только два пальца и продолжил забавляться со стенками порта. Металл протестующе заскрежетал, поддаваясь ловким пальцам сикера, но фемка не дала боковым пластинам раздвинуться дальше, тут же судорожно со всей силы сжав внутренние системы и придавив ими пальцы автобота. По микросхемам один за одним прошли разряды тока, стреляя в Дефа и проникая в его нейросеть и датчики. Почувствовав не особо приятные ощущения, сикер дёрнулся и сильно надавив на нижнюю стенку порта, высвободил пальцы. Оторвавшись от трепещущих магистралей и проводков, он облизал пальцы, измазанные в смазке фемботки. Улыбка тенью скользнула по его лицевой пластине. Она стоила того, что бы себя чуток поколечить. Теперь уже сикер действовал решительно, он начал медленное и уверенное наступление. Его пальцы плавно и очень соблазнительно поглаживали кольцо порта, играя с ним и чувствами фемботки. Потом он осторожно просунул в сильно сжавшиеся системы один палец и стал им настойчиво раздвигать стенки порта, систематически воздействуя на всю поверхность.
Фер задрожала, еще сильнее сжимая системы. Сквозь сжатые губы изредка прорывался тихий стон, вобравший в себя все ее чувства - предательское возбуждение, неосознанный страх, жгучее желание ударить сикера побольнее и смотаться куда подальше. Фемка дернулась в очередной раз, попыталась освободить запястья от браслетов, но металл жестоко впивался в ее броню, не оставляя никаких шансов выскользнуть. Ладони с лязгом сжались в кулаки, а голосовой модулятор вновь произвел слабый стон напополам с яростным рычанием.
В процессоре затаилось недовольство: «Раз ты не хочешь по- хорошему, будем действовать по- плохому.» Внезапно Деф отступил от фемки, но лишь на секунду. Он опустился на колени и положил её ноги себе на плечи. сам же удобно устроился у порта и запустил в него разгорячённый язык. Тот мгновенно начал умело делать свою "работу". Он с лёгкостью проникал в обильно смазанный порт фемки, который к тому же начал чуть подтекать. Сикер довольно фыркнул ощущая вкус фемки и продолжил ласки. Фер еще сильнее задрожала, с губ срывались громкие стоны, изредка переходящие на рычание, хрипы. В ужасе она поняла, что долго ей так не продержаться. Собственные системы уже текли, прикосновения языка сикера волной необузданной страсти проносились по нейросети, но процессор еще слабо сопротивлялся происходящему, посылая по корпусу фемки единичные мощные разряды тока. в то, что сейчас происходит, по прежнему верилось с трудом.
- Дееееф... пожалуйста.... не надо..... – в отчаянии взмолилась Фер.
Сикер на мгновение оторвался и довольно сказал:
- Надо, моя сладкая, надо! – и вновь вернулся к своему "занятию". Он страстно поглаживал языком стыки брони и датчики, расслабляя их. Решив за покорность добавить приятных ощущений, он пустил с кончика языка небольшие разряды прямиком на чувствительные датчики, что заставило нейросеть фемки сильнее затрепетать. Фер вскрикнула, еще активнее задрожав. Стенки порта неохотно, но поддавались натиску. Пальцы, сжатые в кулаки, судорожно впились в ладонь, едва не проткнув ее когтями насквозь. Процессор разрывался от безмолвных криков: «Нееееет...... не хочууу.....НЕЕЕТ!!» Но системы имели на этот счет свое мнение. Сдавшись, они довольно заурчали под ласками сикера. Смазка стремительно вытекала из порта на язык автобота, нейросеть страстно подрагивала. Система охлаждения уже не справлялась со своей задачей, оставляя стенки порта расскаленными почти до предела.
Вдоволь насытившись смазкой фемки, автобот добавил к манипуляциям языка ещё и пальцы. Неспешные поглаживания постепенно раздвигали стенки порта и подготавливали его для приличных размеров насадки конектора Дефа. Старания стоили того и вскоре порт был готов, только бы фемка вновь его не сжала... столько трудов и стараний не хотелось просто так потерять. Сикер одним движением снял свою паховую пластину и резко вставил коннектор в порт. Обжигающая волна разгорячённого порта мгновенно обдала его коннектор и стремительно пронеслась по всей нейросети автобота. Он довольно зарычал и начал медленно двигаться внутри фемки. Фер завопила от боли, ощущая как металл резко прошелся по раздвинутым поверхностям ее систем. Манипуляторы конвульсивно дернулись, когти прошли насквозь через броню ладоней, из ран по рукам потек энергон. Но фемка этого словно не заметила, тут же судорожно сжав стенки порта. Однако было уже поздно - сикер вошел в нее, с трудом, но неумолимо продвигаясь все глубже и глубже. Фер зарычала. Страх, боль уступили место ярости и она взбешенно закричала.
– СИКЕР!!! убью, когда доберусь!!!!!!! – она резко дернулась, словно уже сейчас намеревалась воплотить свои слова в жизнь, но лишь еще больше повредила закованные в наручники манипуляторы.
Деф же хмыкнул себе что-то под нос и заткнул её крик страстным поцелуем. Вопль резко перешел в протяжный стон. Движения стали глубокими и очень настойчивыми. Насадка с трудом раскручивалась в очень узком порту фемботки. Сикер недовольно прорычал и плотнее прижал фемку к стене, чуть приподняв её за бёдра и поудобнее устроив её ноги у себя на талии. Желоба насадки царапали стенки порта, вырывая датчики и причиняя нестерпимую боль, но фемка не собиралась отдаваться насильнику, слабо постанывая сквозь поцелуй. Коннектор рывками вталкивался глубже, грубо проходя по поверхности ее систем, броня на спине терлась о стену, покрываясь царапинами. Энергон из ран по манипуляторам уже перебрался на корпус. Фер стремительно теряла силы, в ужасе осознавая, что вскоре не в состоянии будет сопротивляться. Это же вызывало и необузданную ярость.
Спустя какое то время сикер сделал ещё несколько движений и оторвался от поцелуя. «Так дело не пойдёт! Не удобно...» Он рывком отсоединился от фемки и манипулятором отстегнул один из браслетов, освободив Фер и тут же перекинул её через плечо. Несколько шагов – и он у бака. Фер дергалась, вырывалась, но сикер добился своего. Аккуратно уложив её на поверхность, он безапелляционно пристегнул один манипулятор, который был с лезвием, к видимо предусмотренной для этого конструкции и вновь пристроился к порту фемки, бесцеремонно раздвинув ей ноги.
- Не сопротивляйся, я не хочу покалечить тебя изнутри, – возмутился сикер, когда увидел вновь сжавшиеся сегменты порта.
Откуда то из глубин поднялась очередная волна неповиновения. Больше всего выводило из себя то, что ею пользуются, вертят как куклу. Процессор словно перестроился, адаптировался к данной ситуации. Сейчас Фер видела перед собой не знакомого автобота-сикера, а обычного насильника, который вновь собирался ею овладеть.
- А я не хочу доставлять тебе удовольствие!!! не дождешься!!! понятно!!??
- Ты мне уже и так доставила удовольствие, когда сопротивлялась – умело парировал её возмущение сикер.
После слов Дефенсора Фер поняла как на самом деле мало она его знает... А остальные автоботы? Они тоже способны совершить подобное, даже не поморщившись...? Мысли оборвались на середине резкой болью. Горячий язык сикера грубо впился в неё, с силой раздвигая стенки порта, проталкиваясь глубже, проходясь по измученным, судорожно сжимающимся, дрожащим системам. С него пучками слетали маленькие молнии. Фер с силой, до скрежета сжала зубы, пытаясь удержать внутри протяжный громкий вопль. Сопротивляясь из последних сил, она сдавленно постанывала одновременно от боли в системах, искре и от возбуждения, неумолимо охватывающего ее все больше и больше.
"Наигравшись" сикер поднялся с земли и горячими ладонями стал ласкать стыки брони на корпусе фемки. Это место и положение автоботочки напомнили Дефенсору молодость, когда он был десептиконом и преданно служил своему повелителю. Тогда он был на месте этой беззащитной фемки и его насиловал боевикон. Будучи доверчивой нулёвкой, он искренне верил своему большому другу и наставнику… Сикер тряхнул головой, прогоняя воспоминания. Он слегка надавил на стыки, заставляя её щитки разойтись и открыть доступ к проводкам. Деф настойчиво ласкал фемку. Внутри же всё горело огнём, автобот с трудом сдерживал себя, чтобы с размаху не всадить в Феррари коннектор. Он боялся превратиться в того деса, который использовал его доверие в своих целях.
Куллеры Дефа судорожно выдыхали перегретый и уже давно отработанный воздух. Оптика сикера то вспыхивала, то чуть затухала. Крылья расправлялись и их кончики сильно дрожали от перевозбуждения. Ласки стали чуть нежнее. Сикер казалось чуть умерил свой пыл, и это послужило для Фер сигналом к новой волне сопротивления. протиснув относительно свободный манипулятор между своим корпусом и корпусом Дефа, фемка с размаху заехала ему кулаком по лицевой пластине. Энергон из ран на ее ладони размазался по щеке сикера, часть розоватого вещества разбрызгалась в стороны, пройдясь тоненькими струйками по броне автобота. Но Фер уже не обращала внимания на все эти повреждения, любым способом, на который была способна, намереваясь не подпускать сикера ближе. Вывернувшись непостижимым образом и еще сильнее поранив запястье, уже вовсю истекающее энергоном, она с тихим рычанием резко прошлась когтями по крыльям автобота, прочертив на них глубокие шрамы с рваными краями. І пока Деф пытался совладать с собой, слегка отстранившись от нее, Фер стремительно дернулась в сторону, перекатившись на бок и начала ловко капаться в защелке браслета.
Боль пронзила крылья и болезненными импульсами пронеслась по нейросети. В какой-то момент, когда фемка перестала сопротивляться, он хотел сдаться и оставить её в покое, но после того, что она сделала.. он свирепо зарычал и набросился на автоботку…
…Она не успела... сикер пришел в себя быстрее чем она ожидала, гораздо быстрее... все вокруг Фер закружилось в какой то жуткой карусели. Фемка с трудом соображала, что происходит... Прижав своим корпусом к баку, Деф ловко закинул её манипулятор за спину, одним движением отстегнул браслет от крепежа и обхватил им свободную руку Феррари. В слуховых сенсорах фемботки раздался противный лязг вновь защелкивающихся на ее запястьях браслетов... Затем рывком развернув её к себе лицевой пластиной, Деф яростным взглядом посмотрел в её оптику. В голубых линзах добавились алые оттенки, заставившие фемку содрогнуться. Манипулятор сикера скользнул по талии Фер и притянул к своему корпусу. Эта близость, соприкосновения добавляли некий неуловимый оттенок в их положение. Он впился ей в губы и рывком откинул ей на плоскую поверхности бака. Свободный манипулятор нагло раздвинул судорожно сжимающиеся колени Феррари. Ладонь Дефа проследовала по давно известному маршруту и начала настырно поглаживать кольцо порта. После нескольких кругов, она проникла внутрь, где всё пылало жаром. Смазка настолько сильно раскалилась, что была готова закипеть. Убрав пальцы, сикер с размаху запустил коннектор в пылающий порт фемки. Фер пронзительно закричала... когти со скрежетом отчаянно царапали стальную поверхность бака. От резкого проникновения фемка дернулась всем телом, вывернув себе один манипулятор, сжатый наручниками.
Первые движения внутри раскаленного порта причиняли им обоим сильную боль. Из груди сикера вырвался пронзительный стон. По нейросети проходила волна желания вперемешку с болью. Фер вскрикивала с каждым рывком коннектора все громче и громче. пока силы ее не иссякли. И тогда она перестала сопротивляться, слабо постанывая... бесполезно... больно.....страшно... Постепенно порт поддался под натиском насадки и стал принимать нужную конфигурацию. Вскоре всё было как надо, коннектор сикера беспрепятственно двигался внутри порта фемки. Ярость и желание в клочья разорвать автоботку чуть утихли и это чувство сменилось наслажением. Он будто смаковал каждое движение и ощущение, поднимающееся от коннектора по нейросети к процессору. Корпус Фер откинулся на некоем подобии платформы, лишь конвульсивно вздрагивая от насилующего его коннектора, скользящего по истекающим смазкой системам. От боли, бессилия и одновременно ярости по лицевым пластинам фемки потек омыватель.
Манипуляторы шарили в проводке под бронёй фемки, поглаживая системы и датчики. Сикер постепенно раскрутил насадку, вдалбливая коннектор всё глубже и глубже, почти до предела. Довольный стон вырвался из аудиосенсеров сикера. Куллеры не справлялись с перегрузками и начали сбоить, но Деф не прекращал движения. Вскоре и топливная система взвыла. Перегрев систем повлек за собой чуть ли не закипание энергона. Сикер судорожно загнал коннектор с максимально раскрученной насадкой до упора в порт Феррари. Последний толчок – и топливные системы с воем произвели экстренный сброс. Сикер взвыл, его манипуляторы хаотично сжимали и выпускали из "объятий" пучки проводов, находящихся под щитками. Огненная смесь энергона и смазки вырвалась на свободу, куллеры облегчённо "выдохнули" перегретый воздух. Закончив сброс критической массы, он продолжал менее яростные наступления, постепенно сбавляя темп.
Силы стремительно улетучивались из фемки. Постепенно пронзительные крики и вопли перешли на протяжные, словно умоляющие остановиться стоны. Каждый следующий рывок, впихивающий коннектор сикера еще глубже в ее тело, причинял еще большие страдания. Фер задрожала, не в состоянии справиться с судорожно накатывающими на нее друг за другом волнами боли. Системы пронзительно взвыли сотнями ошибок, выплеснув наружу поток горячей смазки и энергона. Насадка проходящего внутри фемки коннектора высекла искры из стенок порта отчего энергон, вытекающий на бак из раненых манипуляторов, магистралей насилуемого корпуса, едва не вспыхнул.
- Остановись.... прошу... не надо.... – почти что беззвучно шевельнулись губы Фер.
От нового толчка коннектора, а потом стремительного потока смазки автобота, с силой вдарившего в нее, фемка вновь закричала. Окуляры несколько раз мигнули и погасли. Она провалилась в оффлайн, замерев на платформе...
Волна удовольствия захлестнула процессор автобота – и сразу же каскадом вышибло все предохранители. Дефенсор пошатнувшись, чуть не рухнул на лежащую без движения фемботку. Собрав всё, что осталось от сил, он осторожно отсоединился и тяжело опустился на землю рядом с корпусом автоботки. Оптика мигнула, и он ушел в перезагрузку.
Вскоре куллеры постепенно затихли и сикер начал приходить в себя после бурной "ночи". Окуляры мигнули и включились. Поднявшись, он заметил всё так же неподвижно лежащую Феррари. Его охватила паника. При первом беглом осмотре её корпуса искра бешено пульсировала, а в системах были противоречивые чувства. «Неужели я это сделал? В кого я превратился?» Сикер тряхнул головой и быстро отстегнул оковы. Он принялся приводить фемботку в порядок, вытирая энергон. Вскоре корпус блестел. Все следы смазки и энергона были стёрты. Он приладил на место её паховую пластину и только тогда занялся собой. Стирая следы коннекта, он заметил несколько незначительных для него повреждений. Когда же сикер перешёл на крылья, те отозвались тихой ноющей болью. «Ну ничего.. это мы переживём. И хуже было.» Через несколько минут корпуса обоих трансформеров блестели, будто ничего и не было. Деф взял на руки Феррари и пошёл к базе. По пути он обдумывал, как поступить с беспомощной фемботкой, которая до сих пор не пришла в онлайн. Подходя к базе, он решил оставить её у Рэтчета. Медик знает, что делать. Приблизившись к двери, ведущей в медотсек, сикер положил фемботку на порог и постучался. Дождавшись знакомых шагов медика, донесшихся изнутри, автобот спрятался за ближайшим поворотом коридора и принялся пристально следить за происходящим. Через несколько минут Феррари была в медотсеке. Деф облегчённо вздохнул и не спеша отправился к себе…

вот.. мое произведение, даю ссылку на свою страницу, потому что очень большое, ну просто ооочень! если осилите, хотелось бы знать ваше мнение, можно по ЛС. и сразу большая просьба... охотников за привидениями не вызывать и в пылесос не засасывать!!!!! )))))))

http://www.proza.ru/texts/2008/07/22/19.html

"Трансформеры. за пределами стали."

Классный рассказик!

(вдохновитель - Бэррикейд из другой вселенной)

ОН и ОНА

Никто даже предположить не мог, что обычная рядовая битва может привести к таким последствиям. Ненависть переросла в любовь... Любовь двух искр, любовь чистую и преданную. ОН и ОНА, два врага, представители двух враждующих знаков. Фемботка и десептикон. И страсть, любовь, объединившие их…которые тем не менее как ни старались не могли разрушить жестокого барьера, стоящего между ними – войны. Они всеми силами стремились преодолеть его, но судьба вновь беспощадно возвращала их в реальность.
Как часто Он боялся, что когда-нибудь Она не придет на встречу, что однажды он будет ждать ее…но астрочас за астрочасом, а вокруг лишь гнетущая, мучительная тишина… процессор разрывается от тревоги…и казалось он дошел уже до того, что каждый шорох кажется приближением любимой. Малейший шум – и красная оптика устремляется на звук в надежде, что это Она. Но нет…Он отчаянно прислушивается, на максимальную чувствительность настраивая сенсоры, стремясь услышать ее легкие, тоненьким лязгом разносящиеся по заброшенному складу шаги… Линзы неотрывно смотрят вдаль, туда, откуда обычно появлялся ее стройный невысокий силуэт… Но лишь девственный, одинокий лунный свет заливает ребро черного здания, да зловещие угловатые тени падают на тропу вдоль одной из его граней.
И тогда Он печально опустит голову и вернется на базу. И неожиданно на следующий день совершенно случайно узнает страшную новость: Она погибла на поле боя…от рук его же собратьев по знаку. Как же Он боялся, что когда-нибудь это случится…но никто не знал о его страхах…даже Она.
И каждый раз, когда Повелитель приказывал атаковать врага, Он слезно умолял Праймуса, чтобы среди них не оказалось ЕЕ. Он так же убивал, так же зверски калечил своих врагов, но процессор был занят только ею…той, которую он защитил бы от снарядов своих товарищей, меча даже собственного Повелителя.
Каждый день Он погружался в спящий режим и видел один и тот же сон. Она у них в плену…замученная, едва живая. И Он стоит перед ней. В манипуляторе меч, с лезвия густыми струйками стекает ЕЕ энергон… Этот момент повторяется снова и снова, насилуя его искру…и так же неожиданно, как возникает, обрубается…его громким рыком и стоном, сотрясающими стены отсека базы.

Никто не знает, что Она любит врага. Никто не придает большого значения ее периодическим исчезновениям со станции. Никто даже не подозревает, что Она с ним. В свете луны вырисовываются два темных силуэта, едва отделимых друг от друга. ОН и ОНА. Они нежно прижимаются друг к другу, представляя себя на родном Кибертроне. Обозревая просторы грязного мрачного склада, мечтают о доме, вспоминая его остроконечные пики зданий, навесные магистрали, стальные массивы. И мир, когда-то царивший на нем. Тишину ночи нарушают лишь два тихих голоса – мужественный низкий и приятный женственный. Ласковый полушепот, клятвы верности, нежные признания в любви. И казалось ничто другое для влюбленных не важно: ни боль, подстерегающая их каждый день, ни смерть, ни война. Только ОНИ…единственные во всей вселенной…

Фемботка и десептикон… Они навсегда останутся врагами. Даже несмотря на любовь, пылающую в их искрах… Потому что они слишком разные. Они – воины враждующих сторон. Им никогда не суждено быть вместе. Она сражается за свободу, мир…Он  потонул в жестокости, выкладывая свой путь безжизненными корпусами врагов – ее друзей… Им не дано быть счастливыми. Но…Кто знает, как бы сложилась их судьба, повернись обстоятельства чуть по-другому…?

"Pump" (часть 1)
Автор:Skjelle
Фэндом: Трансформеры
Рейтинг: NC-17
Персонажи: Megatron/Starscream
Предупреждение: violence, технофилия, киберсекс, расчлененка и все такое.
Комментарий: Главзлодей и его честолюбивый заместитель: кое-что о воспитании. Фанфик ориентирован на мультсериал (Generation 1, 1984 г.). Внимание! Много страшных псевдонаучных слов.
Бдагодарности: Аринта, Abyss de Lynx, Джерри – спасибо за бетинг

Идеальное равновесие в коллективе достигается не тогда, когда все взаимно вежливы друг с другом и готовы отдать последнюю гайку соседу, а когда за шлюзовыми створами постоянно кипит тихая борьба, не позволяющая участникам расслабиться и утратить чувство настороженности. Только в таком коллективе ты всегда осторожен и всегда ждешь плевка в спину из-за угла...

* * *

– Ста-арскри-им!

– Что?! Почему опять я? Я тут ни при чем! Это всё те идиоты, с которыми мне приходится работать!

– Но за этих идиотов отвечаешь ты! Ты в очередной раз не оправдал мое доверие! Я не понимаю, почему еще не приказал распылить тебя!

– Но...

– Убирайся! Пока я действительно не сделал это.

– Слушаюсь, Повелитель...

«Когда-нибудь я уничтожу тебя, самодовольный, напыщенный тиран. Это я, я буду повелителем абсолютно всех существующих форм жизни!»

«Идиот... Когда-нибудь ты все-таки доведешь меня до применения крайних мер!»

* * *

После эмоционального диалога с психически нестабильным начальством Старскрим скрывался от этого самого начальства целых три дня, при каждом удобном случае злобно сужая на него линзы из-за угла. В конце концов, Мегатрон даже начал подумывать о чем-то вроде установления нейтралитета, что, в общем-то, было ему совершенно несвойственно.

Но впервые без свидетелей они столкнулись в ремонтном ангаре. Мегатрон явился в огромное и полутемное на данный момент помещение по весьма важному для себя вопросу: он в который раз собирался модифицировать некоторые детали вооружения, воплотив в жизнь гениальный замысел, пришедший ему в голову во время планового краткосрочного отключения. Однако его мечтам о неспешном, а главное полезном времяпрепровождении в приятном одиночестве не суждено было сбыться. Прямо в центре ангара, под одинокой лампой, непристойно и вольготно развалившись на подъемнике, расположился Старскрим. Не столь важно было, на чьем именно месте он расположился, и не столь важно, что на этом королевском оборудовании он копался в своем механизме в тех местах, куда посторонним роботам совать тестерный щуп не положено. В целом, все это не являлось критичным. Однако он, помимо всего прочего, не соизволил поприветствовать почти-состоявшегося-повелителя обитаемой механизированной вселенной иначе, чем крохотным, условным кивком. Мегатрон остановился, уперев руки в боковые обводы, и его глаза медленно начали подсвечиваться угрожающим красным. Мысли о нейтралитете расплавились и тонкими струйками утекли куда-то в буфер для мусора.

– Я занят, – как бы оправдывающимся голосом сообщил Старскрим.

Мегатрон воспринял это как однозначное и умышленное оскорбление. Он пока что не требовал, чтобы при его появлении все молниеносно начинали прыгать на кончиках стоп и гореть трудовым энтузиазмом, однако от Старскрима он хотел бы именно этого. Догадываясь о желаниях главного десептикона, Старскрим упорно продолжал выводить его из себя, при каждом удобном случае декларируя свою независимость. Если бы у истребителя была возможность, он бы вопил на каждом углу, что однажды ЭТО случится, он спихнет Мегатрона с насиженного места и водрузит корону предводителя десептиконов себе на голову. Но пока что благоразумие перевешивало. Мегатрон подозревал, что Старскрим только и ждет случая воткнуть лазерный клинок ему в спину, однако доказательств не имел и был слишком уверен в своих силах, чтобы предпринимать какие-то предупредительные меры. Постоянная опасность в какой-то степени даже придавала его существованию дополнительный смысл, не позволяя расслабиться. Свой карманный предатель – это весьма удобно для тренировки бдительности.

– Центральный подъемник принадлежит мне, – с угрозой в голосе произнес Мегатрон.

– Где это написано? – тут же возразил истребитель. – Здесь нет твоей именной таблички.

– Глупец, ты прекрасно знаешь, что это традиции, – Мегатрон все еще удерживался в рамках приличия.

– В инструкции этого не написано, – уперся заместитель главнокомандующего.

Мегатрон в несколько шагов преодолел разделяющее их пространство и оказался совсем рядом. Моментально прикинув исходящую от него степень угрозы, Старскрим начал подниматься, однако все же не рассчитал. Главнокомандующий в своих действиях опередил его выкладки буквально на треть секунды, чего с лихвой хватило, чтобы угостить своего заместителя пинком. Старскрим с визгом и грохотом приземлился на пол, перекувыркнулся и вскочил на ноги, автоматически выдвигая личное вооружение.

– Что такое? – язвительно спросил Мегатрон. – Ты, маленький жалкий нудист, грозишь мне пушкой?

– Я не позволю обращаться со мной как с куском железа! – рявкнул Старскрим.

– А разве ты представляешь собой что-то иное?

– Я – лидер!

– Вот как, – произнес Мегатрон голосом, который можно было использовать вместо концентрированной серной кислоты.

– То есть... я хотел сказать, что...

Линзы Старскрима заполыхали, но уже чувствовалось, что это дерганье и попискивания побежденного. Словесные поединки не были его коньком – он предпочитал один раз оскорбить своего врага, а потом стрелять, ну и по возможности глумиться над полутрупом. Он пробубнил что-то про самодовольных и жадных тиранов, недостойных повелевать армиями, и потянулся за гаечным ключом, выроненным во время бесславного падения с подъемника. Прямо перед его пальцами титановый пол расплавился в яркой вспышке.

– Арргх! Какого?.. – возопил Старскрим, отпрыгивая назад.

– Случайно вырвалось, – Мегатрон злорадно ухмыльнулся.

– Может ли быть лидером десептиконов тот, кто не способен себя контролировать? – как бы сам у себя вслух поинтересовался Старскрим.

На этот раз ему удалось вовремя увернуться от очередного пинка, однако в полуразобранном брюшном механизме что-то закоротило, Старскрим потерял равновесие и рухнул на спину с грохотом, от которого, казалось, сотряслись стены.

– Ай-яй-яй, – Мегатрон упивался моментом торжества. Он даже присел рядом на корточки. – Может ли быть заместителем Императора тот, кто не в состоянии даже нормально передвигаться? Не лучше ли от него избавиться?

Черное дуло глянуло точно в линзы Старскриму, и в равномерном красном свечении оптики истребителя заметались панические всполохи всех оттенков оранжевого. Старскрим начал было сворачивать глазную диафрагму, потом снова развернул и опять начал закрывать. Эквивалент испуганного моргания, как отметил бы для себя их штатный психокорректор.

– Совсем все разладилось? – посочувствовал голос Мегатрона откуда-то из-за черной дыры, заслонившей весь мир.

– Я прекрасно себя контролирую, – прошипел Старскрим с тем звуком, с каким обычно выходит азот из пробитой цистерны.

Мегатрон неуловимым движением убрал оружие, целых несколько секунд неотрывно смотрел на главнокомандующего, а потом резко погрузил хищно скрюченные пальцы в полость живота Старскрима. Там он сразу сграбастал несколько десятков проводов, прихватил жизненно важные шланги и парочку главных тросов. Два кабеля сразу лопнули. Старскрим взвыл, автоматически дергаясь в сторону, но Мегатрон и не думал его отпускать, поэтому рывок погас в самом зародыше. Тем более что один из шлангов разорвался, и из него струей хлестнул энергон. Старскрим замычал.

– Никогда, слышишь, никогда не смей проявлять ко мне непочтение, – Мегатрон покрутил рукой, вытягивая из Старскрима высокотехнологичную начинку. – Я не слышу извинений.

– Прошу меня простить, о Величайший, – проскрежетал Старскрим, с трудом справляясь с помехами в голосе, возникающими от злости и страха. Гребаный серебряный ублюдок, плод греха пистолета и бурильной установки, он снова напугал его до дерганья в нейронах! Как он это делает? Ох, больн...

– Четче!

Старскриму уже пришлось приподняться с пола следом за тянущей его рукой. Он на несколько секунд сосредоточился, изгоняя из голоса посторонние шумы, и наконец оглушительно рявкнул:

– Прошу простить меня, Повелитель!!!

Мегатрон даже отшатнулся, тут же досадливо сжав пальцы. Старскрим охнул, сгибая колени.

– Излишнее усердие тоже ни к чему, – наставительно сообщил повелитель десептиконов. – Скройся с глаз моих, сегодня я не желаю тебя больше видеть.

Противореча своим словам, он отпустил Старскрима и удалился сам, печатая шаг.

Злобно бурча себе под нос что-то неразличимое слуху Мегатрона, Старскрим взялся за интрументы, чтобы подлатать разорванные кабели. Лидер десептиконов излучал самодовольство даже своей спиной. Ровной, практически монолитной, практически возмутительно идеальной спиной. Старскрим погрозил ему вслед кулаком, в который раз мечтая, чтобы в эту спину воткнулся кумулятивный заряд, а потом – о, конечно, – взорвался, разнося величественного засранца на мелкие кусочки. Месть... Ты так притягательна! Но иногда так опасна... Старскрим задумчиво притушил свет в глазах, обрабатывая миллионы вариантов этой мести. Спустя пять секунд у него был готов План с большой буквы.

Завершив ремонт и заодно отполировав себя до блеска, Старскрим направился воплощать его в жизнь. Среди десептиконов не было наивных идеалистов вроде тех, что шлялись в шайке, возглавляемой Оптимусом Праймом, поэтому Старскрим не сомневался, что его слова падут в питательную среду, из которой густым строем поднимутся слухи. Он надеялся, что они разрастутся до огромных размеров.

Он очень для этого постарался.

«Говорят...» – шептались в коридорах.

«Не может быть?» – фальшиво ужасались в ремонтных доках.

«Оо, эта тайна должна умереть вместе с нами!..» – патриотично восклицали в залах собраний и торопливо бежали делиться полученными сведениями.

Сначала Мегатрону было не совсем ясно, почему за его спиной то и дело начинается шепоток, а встречные, одаренные фирменным взглядом тирана, аж закрывют оптику и, потрескивая невесть откуда взявшимся электричеством на антеннах, стремятся скрыться в первом попавшемся коридоре как можно быстрее. Пару раз он пробовал отлавливать десептиконов, но отловленные начинали бормотать что-то совсем невнятное, извиваясь и увиливая, как черви-бурильщики. Шепотки не утихали, а терпение Мегатрона было вовсе не железным – скорее, его можно было назвать таким же стабильным, как плазму без силового кокона. Один маленький толчок – и местность в радиусе полутора километров от эпицентра взлетает на воздух.

– Что здесь происходит, Саунд? – когда Мегатрон почти окончательно взъярился, он направился разбираться к своему самому хладнокровному и преданному помощнику. – Почему вокруг меня происходит что-то такое, о чем я не знаю? Это что, попытки заговора и бунта? Опять этот честолюбивый идиот сыплет шурупы в энергон?

– Нет, мой лорд, – Саунд впервые на памяти Мегатрона выглядел смущенным, если такое можно сказать о десептиконе, чья лицевая пластина представляет собой гладкий кусок металла с двумя линзами. – Дело в том, что... в общем, как выяснили мои сателлиты, – он постучал себя по груди, где прятались его маленькие шпионы, – Старскрим распустил слух.

– Какой слух?! – Мегатрон приготовился к самому худшему.

Саунд аж заскрипел от пресловутого смущения, но все-таки сказал.

* * *

Мегатрон промчался по коридорам базы как воплощение Разрушения. Бешеное сканирование близлежащего пространства не выявило никаких признаков маленького засранца, однако он очень кстати наткнулся на двух его товарищей – таких же истребителей, хоть и пониже классом. Тандер и Скай не успели вовремя убраться с его пути, и Мегатрон быстро ухватил обоих за крылья.

– Где он? – взревел Повелитель десептиконов.

– Кто? – заикнулся Тандер, балансируя на кончиках ступней.

– Ваш ржавый напарник!

– Я не...

– Он в доках! – взвизгнул Скай, чье крыло начало выворачиваться из крепления.

– Огромное спасибо!

Мегатрон расшвырял обоих и с убийственным выражением лица направился к докам. За его спиной Тандер отлепился от стены и беззвучно замигал оптикой, показывая Скаю: «Конец болтуну». Скай согласно подмигнул огнями на закрылках, оба трансформера поднялись и, не сговариваясь, поспешили туда, где собиралась основная часть праздношатающихся десептиконов, чтобы как можно скорее распространить свежую новость.

По дороге Мегатрон с обычной своей скоростью перебирал множество вариантов мести, самый безобидный из которых выглядел как тихое «пафф», с которым Старскрим должен был испариться в плазменной вспышке. Далее по нарастающей шли различные вариации отпиливания рук и ног, выдирания крыльев и разбивания оптики, где-то в конце маячили медицинские опыты и... и... Мегатрон аж остановился, рассматривая возникшую в его голове идею со всех сторон. Он мстительно улыбнулся. Принцип рикошета.

Осененный злобным вдохновением, лидер десептиконов очень тихо, против своих первоначальных намерений, отворил дверь ремонтного дока, на панели которого горел красный огонек «занято». Мегатрон остановился в проеме, присмотрелся, одарил мир очередной неприятной ухмылкой и совершенно беззвучно затворил дверь. Потом, уже не заботясь о конспирации, размеренно пошагал к гравиплатформе.

– Кто здесь?! – скандальным тоном заорал Старскрим, восседающий на платформе и опять ковыряющийся в своих внутренностях. – Кто посмел?! Давно не получали трепки?!

– Повернись к своему Повелителю, – рыкнул Мегатрон, и металлическое эхо заметалось по доку.

Старскрим подскочил, вытянувшись по стойке смирно еще в прыжке. Турбины взревели, истребитель развернулся в воздухе и мягко приземлился на платформу. Мегатрон с удовольствием отметил, что его подчиненный заметно нервничает. Он остановился, не доходя до гравиплатформы буквально пару шагов.

– Старскри-им, – протянул Мегатрон, на этот раз подпуская в голос урчание. – Подойди ко мне. Нет-нет, можешь не закрываться, меня эти предрассудки не волнуют.

– Как скажешь, Мег, – заместитель спрыгнул с платформы.

Бесстыдно волоча за собой подключенные шланги и демонстрируя грудную начинку, Старскрим подошел к начальнику, состроив полагающееся случаю выражение с помощью лицевой пластики.

– Но я не могу сказать, что мне приятно наблюдать, как ты размахиваешь своими отростками во все стороны, – добавил Мегатрон после крохотной паузы. – Можно сказать, что это меня раздражает. А от раздражителей я стараюсь избавиться.

Старскрим начал поспешно и весьма трусливо втягивать шланги, но Мегатрон опередил его и быстро наступил сразу на две ползущих по полу гофрированных кишки. Старскрим охнул, одновременно дернулся на месте, еще и слегка присев. Мегатрон наклонился и медленно поднял оба придавленных шланга. Старскрим глянул на него в упор, однако в его глазах сверкнула неуверенность.

– Иди сюда, машинка, – Мегатрон слегка потянул Старскрима к себе, и тому волей-неволей пришлось стронуться с места, а потом двигаться вперед крошечными шажками, пока они с Мегатроном не встали вплотную, лицом к лицу. Главный десептикон положил руку на плечо истребителю и медленно сжал пальцы. Металл неприятно скрежетнул.

– Эй! – воскликнул Старскрим, дергая плечом.

– Как я недавно с удивлением узнал от посторонних, меня, оказывается, привлекают десептиконы с неприкрытыми проводами, – сообщил Мегатрон, поигрывая шлангами. – Поэтому я предлагаю тебе... – он замолчал и шум его механизмов стал чуть громче, а рука с плеча истребителя поползла ниже, к открытой грудной клетке, – совместную заправку.

– Чт-то? – Старскрим заикнулся. Ужас разоблачения оказался гораздо менее значительным, чем это неожиданное заявление.

Совместной заправкой в их среде назывался один из вариантов сверхблизкой связи между роботами. Изучая существ, живущих на других планетах, они поняли, что биологическая жизнь строится на разнополом существовании, взаимной поддержке и соединении этих самых разных полов. После этого у гигантских автоформ начали появляться семейные ячейки, а для более точного воспроизведения обычаев других планет, трансформеры изобрели своеобразные ритуалы, с успехом заменяющие для искусственной формы жизни то, чем упоенно занимались формы естественные. В ходе совместной заправки соединившиеся всевозможными шлангами и кабелями роботы перекачивали энергон друг из друга, смешивали его, возвращали обратно... Возможно, в теплых биологических мирах для этого процесса больше подошло бы понятие кровного братства, но трансформеры были далеки от столь абстрактных измышлений. Им нравилось то, что они делали. Но это было своеобразной привилегией для тех, кто симпатизировал друг другу. Совершение таких действий против воли одного из участников являлось преступлением, да и в целом было неприемлемо для нормального трансформера. Во всяком случае так считали автоботы. У расы десептиконов был несколько другой взгляд на вещи, больше связанный с подавлением слабого сильным, чем с искренней привязанностью. В любом случае, Старскрим даже не мог представить, что кто-то осмелится сделать ему такое предложение. Точнее... Мегатрон никогда не просил, он только приказывал, и не имело значения, в какие слова облекался этот приказ.

– Хочу попробовать, каков твой энергон на вкус. Ну и, – Мегатрон воспроизвел на лице подобие гнусной улыбки, уже запуская пальцы в грудь Старскриму – узнать, что из себя представляет твоя память.

– Не тронь меня, повелитель извращений! – Старскрим ухитрился совместить в одном предложении и положенную лесть, и личное оскорбление, оттолкнув конечность сиятельного наглеца. Он боялся себе в этом признаться, но когда черные пальцы вошли в его раскрытую грудь, задевая тонкие проводки, Искра отозвалась лихорадочной пульсацией.

А поскольку Мегатрон вовсе не собирался добровольно его отпускать, Старскрим попробовал избавиться от него с применением грубой физической силы. После короткого обмена ударами последовала настоящая драка, итогом которой стало частичное разгромление ремонтного дока, а также полная и безоговорочная победа Мегатрона. Главный даже посчитал, что это было слишком легко. В конце концов, не так уж много нужно для того, чтобы победить трансформера с вытащенными наружу внутренностями. Первым делом предводитель десептиконов обезопасил себя от возможных поползновений со стороны хитроумного заместителя: без малейших сомнений и угрызений того, что люди называли совестью, он содрал у того защитную крышку, выдернул из гнезда аккуратно свернутый заправочный шланг Старскрима и, прежде чем трансформер успел хотя бы заорать, выдрал этот шланг с корнем. Вот тогда-то Старскрим завопил, полностью оправдывая свое громкое имя. Оторванная часть тела валялась на полу и все еще корчилась, вяло истекая энергоном. Бывшее аккуратное вместилище для столь же аккуратно свернутого шланга заискрило, выплескивая тонкие струйки энергона.

– Теперь ты точно отдашь мне свой энергон, – лидер десептиконов с подобием научного интереса потрогал место разрыва, ощущая всеми своими рецепторами, как резко повысилась температура в этой точке. Глазные линзы Старскрима ярко вспыхнули, а потом потускнели почти вполовину. Сочные краски на корпусе выцвели. Истребитель слабо дернул ногами.

– У тебя насадка намного больше! – фальцетом выдал он, совершенно ошеломленный и дезориентированный только что случившимся надругательством. Его хватило только на привычную и непогрешимую логику: ко всему нужно подходить рационально, если трансформеры несовместимы – они не смогут быть вместе никогда. Это аксиома. Он хотел объяснить это Мегатрону, чтобы тот понял всю нелепость своих поползновений. Никаких иных спасительных решений в голову не приходило. Старскрим даже не подумал о физическом сопротивлении.

– Это очень хорошо, – ревербированно проурчал Мегатрон. – Я люблю проводить неожиданные и экстремальные эксперименты.

– Только не на мне! – почти взвизгнул его первый заместитель.

– Тишина, – Мегатрон двумя пальцами пережал пульсирующий шланг на горле Старскрима, ощутимо продавившийся под неукротимым напором режущих краев. Все-таки иметь острозаточенные пальцы – это весьма полезно.

Старскрим завертел головой, чувствуя острую нехватку энергона, питающего все его мозговые процессы. В голове мелькнула мысль, что потом, когда все закончится, надо будет заказать армированный шланг, иначе он... сейчас... просто отключится...

– Тишина, – с хрипом согласился он только для того, чтобы уберечь свои мозги от истощения и разрушения.

– Где там у тебя заправочный люк? – свободной рукой Мегатрон бесцеремонно обшаривал пространство между ног Старскрима. – Хорошо спрятал?

– Нет-нет! – снова начал издавать бесполезные вопли истребитель, чувствуя, как грубая рука натыкается на искомое и пытается скрутить крышку горловины, причем против резьбы.

Мегатрон что-то буркнул и начал вертеть крышку в правильном направлении. Как только она упала на пол, Старскрим почувствовал себя ужасающе легкодоступным. А Мегатрон уже выпустил наружу свой собственный шланг, хищно извивающийся и поблескивающий в ярком свете ремонтной лампы над платформой. Старскрим глянул на него всего лишь одной линзой и тут же принялся вырываться с неожиданной силой. Ему очень не понравилось увиденное. Он прекрасно знал, что они с Мегатроном разной конфигурации, да и в целом самый главный робот должен быть внушительнее своих подчиненных, однако не предполагал, что разница настолько огромна. Он даже не мог представить, под какие топливные танкеры заточено это чудовищное произведение мехатроники. Зачем оно нужно тому, кто трансформируется в оружие? Мегатрон же не суперкрейсер, чтобы иметь такое! Это просто невозможно...

И, в конце концов, такая заправка была трансформерам несвойственна – они, как цивилизованные создания, предпочитали принимать энергон в виде питья, а не прямого поступления топлива. Скоростная чрезвычайная заправка через горловину – не самое прилюдное занятие.

Насадка завертелась, раскрывая плотно сомкнутые листовидные лопасти. Старскрим попробовал трансформироваться, но Мегатрон не позволил ему, застопорив процесс на середине. Наполовину измененное трансформацией тело десептикона замерло авангардной скульптурой. Его напряжение было заметно даже со стороны – в потрескивании тяжей, слегка изменившейся тональности и без того завывающих моторов.

– Отпусти, о величайший! – в который раз унизился до открытых просьб трансформер-истребитель.

Раскрытые лопасти с отвратительным хрустом вгрызлись в металл, намертво сцепляя Мегатрона и Старскрима. Мегатрон почувствовал вкус разрываемого, высококачественного металла, услышал вопль истребителя. Все процессы в организме Главного начали происходить чуть быстрее. Такое состояние было принято называть возбуждением – снова по аналогии с органическими формами жизни.

Насадка толкнулась в горловину и заскрежетала, обдирая зеркальную полировку металла.

– Раздвигай диафрагму! – прогрохотал Мегатрон.

– Нет! Я столько себя моделировал, ты не можешь!.. А-акх!

Под мерными толчками насадки хрупкие треугольные сегменты, защищавшие горловину помимо крышки, начали прогибаться, и один из них почти сразу же лопнул. Старскрим визгливо вскрикнул, чувствуя, как полыхает разорванная нейронная цепь. Он был настолько шокирован происходящим, что не успевал блокировать непрерывные сигналы, доходившие до центрального процессора и перегружавшие его каскадом сообщений о неисправностях. Мегатрон исполнил и вторую свою угрозу – насчет памяти – молниеносно подключаясь выдвинувшимися переходниками ко всем доступным портам и выходам на теле Старскрима. Парочку недоступных он без лишних церемоний взломал. Трансформеры быстро соединялись путаницей из проводов и кабелей, сливаясь в единый механизм, а топливный шланг Мегатрона стремился окончательно довершить воссоединение.

Крупнорезьбовая насадка раз за разом пыталась с размаху войти в отверстие, блестящее от машинной смазки, но только бессильно взвизгивала, соскальзывая и прокручиваясь вхолостую. Любовно отполированные края горловины начали выщербляться от повреждений. Сначала мелкие, эти выщербинки становились все крупнее, металл стонал от напряжения и, наконец, начал деформироваться, продавливаясь. Но по мнению Мегатрона это происходило очень медленно. Потом процесс снова остановился.

– Не влезает, – констатировал очевидное Мегатрон.

– Отпуустиии... – проскрежетал Старскрим, наполовину потерявший контроль над своим телом.

Мегатрон сгенерировал некий утробный звук, неуловимо напоминающий самодовольный смешок. Насадка дернулась пару раз и выплеснула на перегретый металл струю прохладного масла.

– Попробуем снова, – сообщил Мегатрон, и его сервоприводы взревели.

Pump" (Часть 2)

Голосовая плата Старскрима воспроизвела совершенно невозможный вой пополам со скрежетом, достигающим ультразвуковых частот. Энергон брызнул из трещин, расходящихся паутиной от топливозаправочной горловины. Все его огромное тело, пронизанное густой сетью нейронов, дергалось от внезапно возникшей острой боли. Он чувствовал, как нарушается его функционирование, отказывают сложнейшие, точнейшие механизмы – он классифицировал этот процесс именно как боль. Если сигналы от выдранного шланга он еще смог перенести, машинально заблокировав рецепторы, то сейчас у него не хватало сил справиться с ударом по всей системе. Окончательно взломанная преграда расползлась под напором Мегатрона, заправочный шланг проталкивался все глубже, срывая ровную и чистую (до недавнего времени) резьбу Старскрима. По пути вращающаяся насадка порвала еще несколько перетяжек и трубочек. Искры брызнули во все стороны, часть прошивки закоротило, и Старскрим задергался как на испытательном стенде, колотясь затылком о платформу.

– Мега... хх... тхх... хрроооааии!

Членораздельный крик захлебнулся в невыносимом скрежетании и высокочастотном повизгивании. Мегатрон слегка наклонил голову, прислушиваясь к агонии истребителя. Шланг дорвался до одного из главных энергопроводов, миниатюрные гибкие манипуляторы вырвали из его креплений стандартные шланги, и горловина насадки плотно вошла в истекающий энергоном канал. Старскрим снова завопил, врезав кулаками по наплечникам Мегатрона. Тот хмыкнул и с легкостью заглушил целый участок чужих нейронов, ответственных за движения рук. Добившись полного контакта, Мегатрон тут же принялся откачивать чужой энергон, утробно урча, как заводской конвейер. Он наслаждался тонким вкусом циркулирующего внутри истребителя топлива, которое так сильно отличалось от чистого и стерильного, перерабатываемого бездушными механизмами на том же заводе.

– Хва... системххх... сто-оой...

Старскрим быстро терял необходимую каждому трансформеру жидкость, но все еще пытался отгородиться от уничтожающего его собрата, перекрывая все доступные на данный момент отводы, гоняющие через себя энергон. Мегатрон, не пуская в дело речевой аппарат, глумливо захохотал, и этот звук прогремел в перегретых мозгах Старскрима как взрыв. Полностью перехватив контроль над телом своего заместителя, Мегатрон неторопливо, по одной снимал преграды, возводимые Старскримом. Глаза истребителя уже начали потухать, а самосознание корчилось в предсмертном ужасе. Если Мегатрон доберется до его Искры, жизненный путь трансформера-истребителя по имени Старскрим можно считать окончательно и бесповоротно завершенным.

Когда Старскрим оказался на грани полного отключения самой защищенной части центрального процессора, Мегатрон, наконец, запустил обратную подачу топлива. Сначала Старскрим просто бессмысленно и бессловесно радовался тому, что он существует. Ему даже удалось отбить в свое владение часть двигательных процессов. Потом, обретя возможность нормально думать, он забеспокоился – возвращаемый энергон с привкусом чужого тела уже не только достиг прежнего уровня, но и начал превышать критический предел. Старскрим попробовал пнуть нависшего над ним Мегатрона, однако коленный сустав лишь дернулся, заполненный чрезмерным количеством жидкости. Старскрим прорычал что-то неразборчивое. С каждой секундой он чувствовал, как все его тело начинает сильно вибрировать от вливаемого энергона и снова страдает от перегрузки. Хорошего не должно быть так много...

Теперь Мегатрон любовался все сильнее разгорающимся сиянием в глазах Старскрима, так резко отличающимся от нормального уровня свечения. В конце концов линзы безумно заполыхали ярко-красным, тревожным светом. Все шланги истребителя были раздуты до предела, стали жесткими и едва заметно пульсировали. Из растрескавшейся горловины жидкость уже била тонкими, острыми струйками, заливая сцепленные ноги и животы обоих трансформеров. Каждая микротрещинка, плохо сочлененный узел или неплотно пригнанная деталь – всё источало энергон, быстро покрывавший тело Старскрима светящейся пленкой. Пожалуй, запасов энергона Мегатрону хватило бы на то, чтобы Старскрима разорвало возросшим давлением, и еще осталось бы солидное количество для себя. Испытывая злорадное удовлетворение, Мегатрон приостановил закачку и для пробы стегнул Старскрима по корпусу слабеньким электрическим разрядом. Истребитель пронзительно вскрикнул, изгибаясь в судороге, и из его суставов во все стороны брызнули фонтанчики.

Слабое электрическое напряжение вызывало у трансформеров разных видов то, что они называли удовольствием. Заряженные частички, входя в соприкосновение с гладким металлом, приятно дразнили нервные окончания, плотной сетью располагающиеся под верхним слоем брони. Это напряжение можно было вызывать искусственно, но при этом следовало соблюдать осторожность – передозировка грозила сбоем системы. А кто из десептиконов хочет стать развалиной в самом расцвете функционирования? Впрочем, говорили, что некоторые слабые духом трансформеры не могли отказать себе во все большей стимуляции, и добровольно превращали себя в бесполезные куски металла с перегоревшей начинкой. Старскрим никогда не относил себя к слабовольным личностям, да и вообще не злоупотреблял стимуляцией. Его влекла исключительно власть. Поэтому он был вдвойне, втройне не готов к тому, что Мегатрон атакует его таким способом. Первый заряд действительно был всего лишь пробой.

Бледно-голубые всполохи волнами прокатывались по корпусу, с треском соскальзывали с пальцев и антенн, венчиками плясали на кончиках крыльев. Аналитические цепи точно так же вспыхивали и местами оплавлялись. Старскрим трепыхался в электрическом коконе, медленно теряя представление о реальности, и все глубже соскальзывая в пучину болезненного удовольствия.

Скопившийся в его магистральных жилах энергон находился под огромным давлением, а собственные подергиванья Старскрима только ухудшали дело, и первой не выдержала мембранная диафрагма, установленная на уровне грудной клетки. Сложная гибкая пластина сначала натянулась, потом выгнулась и лопнула с оглушительным для слуховых рецепторов звуком. Энергон фонтаном ударил вверх и буквально хлынул из ротовой полости.

Мегатрон слегка ошарашено встряхнул головой, не зная, как избавиться от залившего лицо энергона. В конце концов он отпустил Старскрима и смахнул светящуюся жидкость с объективов. Увиденное слегка разочаровало его. Он надеялся, что это продлится дольше, но... Старскрим лежал неподвижно, глаза наполовину потухли, а вокруг головы разливалась лужица энергона, пятнающего заодно и нижнюю часть лица. Этот же энергон поблескивал и между приоткрытых губ. Прикинув соотношение размеров, Мегатрон с сожалением отказался от затеи воткнуть шланг ему в рот. Развороченную лицевую пластину восстановить куда труднее, чем топливный выход. Впрочем... он задумчиво окунул палец в мерцающее голубоватое озерцо и попробовал, что представляет собой этот энергон, прошивший насквозь другого трансформера. Остро пахло электричеством. Мегатрон наклонился ближе, выпустил изо рта ферментный анализатор и начал всасывать теплую жижицу. Определенно, переработчикам энергона стоило задуматься о создании различных его подвидов.

Смакуя оригинальный вкус, Мегатрон расслабился и на секунду потерял контроль над собственными действиями. С анализатора тут же соскочила острая электрическая искра. Старскрим дернулся, как будто это был тысячевольтный разряд, и трансформеры стукнулись головами с металлическим грохотом. Потом линзы Старскрима снова вспыхнули, и он уже намеренно ударил нападающего прямо в лоб. Мегатрон взревел и отшатнулся, чуть не перекусив собственный анализатор.

– Немедленно отпусти меня! – сквозь треск и шипение потребовал истребитель, кашляя энергоном. – Ты... ты почти уничтожил меня! Оставь меня в покое, ты..! – окончание фразы потонуло в белом шуме.

Мегатрон просунул руки под спину невольного партнера, пошарил по крыльям и нашел сильно нагретые турбины. Проведя пальцами по их ровным обводкам, он почувствовал, как глубоко внутри самих турбин начинается непроизвольная вибрация удовольствия, а металл разогревается еще больше. С кончиков пальцев Мегатрона соскочили искры, и Старскрим уже даже не закричал, а только слабо забарахтался, беспорядочно мигая всей подсветкой. Закрылки лихорадочно подергивались. Соединяющие трансформеров провода окутались бледным ореолом высокого напряжения.

«А теперь попробуем твою память», – прошептал Мегатрон где-то у десептикона в голове.

«Даже не думай, эгоистичный ублюдок!» – истребитель окончательно потерял остатки благоразумия, яростно защищаясь.

«Ничтожество», – самодовольно транслировал главный десептикон, выворачивая руку заместителя.

Чужая программа без малейших сомнений и практически без усилий взламывала строгие логические блоки, из-за чего Старскрим был готов визжать от ужаса, чувствуя, как растворяется его собственная уникальная личность под напором чужой воли. Нейронные связи Мегатрона порождали процессы слишком глобальные для того, чтобы их мог переработать обычный десептикон. Главный вгрызался в незащищенное сознание первого заместителя как вредоносный вирус, разрушая идеально отлаженные процессы, порождая цепь микрозамыканий и внося неупорядоченность хаоса, которая представлялась Старскриму как короткие и яркие вспышки разных цветов, вызывавшие непроизвольную реакцию всей нервной системы. Они заставляли его судорожно дергаться и сучить ногами, круша все попавшееся под них. Он окончательно перегревался, охладительная система просто не справлялась с возросшим напряжением.

«Я сейчас отключусь», – мысленно простонал Старскрим.

«Перезагрузишься», – поправил Мегатрон.

Сарскрим дернулся. Второй вариант тоже относился к категории эмоционально-сексуальных привычек. Собственно говоря, это был жест величайшего доверия, и Старским вовсе не собирался доверять такое тонкое и личное дело кому-нибудь вообще, а особенно – Мегатрону. Но в этот раз его мнения никто не спрашивал.

Старскрим был уже на грани, и даже его мысленные стоны переросли в ровное гудение, однако буквально за секунду до того, как его система пошла на перезагрузку, он совершил невероятное. Он сумел пнуть Мегатрона так, что тот, слишком занятый собственным садистским удовольствием, не успел среагировать и был сброшен со своей жертвы на пол. Проводки, шланги, кабели – все рассоединилось с множественным чмоканьем. Остался только топливный шланг, намертво застрявший в горловине и связывающий трансформеров в непристойное единое целое. Старскрим из-за его натяжения соскользнул с платформы, бессильно цепляясь за нее пальцами, и свалился грудой железа рядом с предводителем всех десептиконов.

– Ах ты паршивец, – проскрежетал Мегатрон, вытирая светящуюся струйку, протекшую из угла губ. – Ты все еще упрямишься? Ты, ходячая ржавчина!

– Хватит меня мучить! – каркнул Старскрим, хотя и собирался произнести вовсе не это. Его изумление было столь велико, что он на этом и замолчал, даже не слушая ругательств, которыми начал осыпать его Мегатрон. Оказывается... в нем включилась базовая программа пассивной защиты. Нет-нет-нет.

– От тебя останется только лицо! Оно красиво, я хочу его видеть рядом с собой. Возможно, я повешу его на стену в своем тронном зале, – торжественно заявил Мегатрон в конце своего пассажа.

– Пожалуйста, не надо, – тонким, вибрирующим голосом произнес Старскрим. Программа самосохранения, работающая вовсю, постановила, что лучше притвориться униженным и оскорбленным, что само по себе было весьма недалеко от истины.

Мегатрон поднялся на ноги и дернул за шланг, намереваясь наконец-то разъединить их. Послышался хруст и скрежет. Старскрим тихо завыл, сворачиваясь в шарообразную форму.

– Куда? – заорал Мегатрон, пиная заместителя в бедро. – А ну назад! Не сжиматься!

В конце концов шланг выскочил, волоча за собой какие-то обрывки. Мегатрон брезгливо отряхнулся и педантично, виток за витком, уложил шланг на место. Только после этого он обратил внимание на своего заместителя, находившегося сейчас в весьма плачевном состоянии.

Разбитый трансформер выглядел далеко не лучшим образом, однако все равно упрямо начал вставать, нещадно скрежеща и потрескивая при этом. Впрочем, сил его хватило только на то, чтобы подняться на одно колено. Броню покрывали вмятины, царапины и просто глубокие трещины. Почти выломанная из плечевого сустава рука болталась совершенно бесполезным куском металла. Энергон струился по развороченному переплетению проводов, из-за чего места разрывов то и дело вспыхивали острыми синими искрами. От этого рука мелко подергивалась, а пальцы беспорядочно шевелились. Оберегая покалеченную конечность, Старскрим перекосился на одно плечо. Мегатрон наклонился к поверженному противнику, сунул три пальца в плечевой сустав и небрежно пощупал искалеченный механизм. Турбины Старскрима тихонько, но уже воюще заработали на малых оборотах.

– Кричи, – прошептал Мегатрон, наклоняясь еще ближе и с хрустом поворачивая в мешанине проводов пальцы.

Вибрирующий вопль заставил колыхнуться ремонтные подвесы дока.

– Ну пожалуйста, повелитель...

Мегатрон был готов упиваться этими словами и собственными ощущениями до самого конца света. Однако, если сейчас он еще чуть-чуть поразвлекается, то от скандалиста и предателя ничего не останется, и тогда дальнейшее развлечение будет невозможным. Он уже видел его слабо мерцающую Искру где-то там, в глубине грудной клетки, развороченной его собственными стараниями. Мегатрон гулко вздохнул, перегоняя кислород в системе охлаждения, и толкнул Старскрима в здоровое плечо. Чуть-чуть помедлив, железная громада рухнула на спину. Мегатрон легко поднял его на руки и снова переложил на платформу.

Попутно он исподтишка подключился к нему парочкой кабелей, и теперь неторопливо генерировал поток элементарных частиц, медленно скользивших по разорванному металлу, стимулируя оставшиеся нервные окончания Старскрима почти нежным прикосновением электричества. Истребитель заворочался, бряцая полуоторванными кусками тела – он пытался ускользнуть от изводящих его ласк, но обстоятельства были сильнее его. Он глухо застонал, подергиваясь и чувствуя, как под ним разливается энергон.

– Тебе уже хорошо? – осведомился Мегатрон, поглаживая острым пальцем единственную блестящую и лакированную часть брони Старскрима – закрылок, беспомощно отвалившийся в сторону еще во время драки и потому избежавший повреждений.

– За что? – все так же глухо спросил Старскрим. – Для чего ты все это затеял?

– Можешь считать, что это была воспитательная акция. Я показал тебе, что есть вещи куда более оригинальные, чем просто выбивание Искры об стену.

«Я тебя уничтожу» – с холодной ясностью определился Старскрим. Впервые это был не приступ ярости, а четкое осознание того, что в итоге действительно останется только один из них. Под рукой Мегатрона лопнула одна из лампочек подсветки, и Старскрим стиснул кулаки – точнее, один кулак – от ненависти.

– А сейчас раскрывайся и расслабься, миниформер, – посоветовал Мегатрон. – Я тебя отремонтирую.

«Уничтожу» – размышлял Старскрим, с трудом разложившись на ровной поверхности.

Мегатрон был столь любезен, что чуть-чуть поиграл с его нервными центрами, и Старскрим перестал чувствовать свое тело начиная прямо с шеи. Поток сообщений о фатальных ошибках прервался. На секунду истребитель испугался, что Мегатрон так и оставит его в парализованном положении, а может быть отрежет голову и заберет себе на память, запаковав в прозрачный куб. Или поглумится при всех. Впрочем, судя по тому ограниченному обзору, который открывался ему, Мегатрон действительно ремонтировал его искалеченные механизмы. Что-то искрило, подвывало, ремонтный подвес работал без остановки. Самым раздражающим было то, что все это время Мегатрон еще и присутствовал в его высокоточных мозгах. Это тоже смахивало на насилие с формальной точки зрения, но против всех своих привычек Мегатрон не крушил тонкие связи, а как бы между делом скользил вдоль них, и Старскрим снова мысленно застонал. О, Искра, это было еще изысканнее, чем электричествоо-оо...

«Маленький извращенец, – по-прежнему беззвучно прошептал Мегатрон, снова издеваясь. – Вот так хорошо?»

«Не... надо...» – Старскрим даже мысленно транслировал с перерывами. Нейронная сеть замерцала. Если бы он владел своим телом, он бы сейчас опять извивался.

«Я спросил – хорошо?» – снова пульсирующее мерцание в нервах.

«Да...»

* * *

– Ты только посмотри, что он с ним делает! – Скай обратился к напарнику по внутренней закрытой частоте. – Слушай, я сейчас пойду туда сам и ему врежу! В конце концов, мы одной модификации со Скримом.

Оба истребителя нагло подключились к системе визуального наблюдения в ремонтных доках, презрев все инструкции по безопасности. Если бы кто-нибудь их поймал, просто строгим выговором трансформеры бы не отделались.

– Да ты что? – возразил Тандер. – Хочешь испортить такой процесс и нарваться на пушку Мегатрона? К тому же, самоуверенному болвану не помешает небольшой урок.

– Урок! – возмущенно транслировал собеседник. – Но это же истязание какое-то!

– Я полагаю, что Мегатрон просто воплощает в реальность те слухи, которые о нем ходят, – собеседник был абсолютно невозмутим. – Я даже не удивлюсь, если узнаю, что источником слухов служит Скрим – это очень в его духе. По-моему, только самый тупой трансформер не догадается.

– Ты хочешь сказать, что Мегатрон тупой, – обрадовано заметил Скай. – Он не догадывался целых три дня. Три!

– Он просто не мог представить себе такого, – с интонацией ухмылки ответил Тандер.

– Хм. Ну... как ты думаешь, мы уже потеряли Скримера? Кажется, он его уничтожил. Демонтирует.

– А мне кажется, что наш дорогой товарищ получает удовольствие.

– «Мегатрон» и «удовольствие» – это вещи несовместимые, – категорично отрезал Скай. – Разве что в сочетании «я получу удовольствие, вырвав твою Искру, маленький ублюдок, ха-ха-ха». Оу! Прекрати!

– Я просто доказываю тебе, что совсем неважно, кто именно стоит у тебя за спиной, если этот кто-то берется за твои турбины, – злонамеренно хихикнул Тандер, лаская пальцами их внутреннюю поверхность.

* * *

– Прекрасно, дружок. Еще чуть-чуть, и ты все-таки перезагрузишься, безвольное создание, – Мегатрон был в отличном расположении духа. – Мне будет особенно приятно осознавать, что это моя личная заслуга.

– Я. Не. Буду! – наполовину приведенный в порядок Старскрим сидел на платформе и все порывался отодрать от себя кабели, однако эти попытки быстро прервал Мегатрон, схватив его за руки.

– Ты так хочешь попасть на свалку? – свирепо поинтересовался лидер десептиконов.

– Нн...

Старскрим запнулся посреди слова и судорожно завертел головой, прикрывая глазную диафрагму. Проклятое объединение энергетических полей лишало его воли к сопротивлению. Собственно говоря, он просто изнемогал от насильно внушаемого удовольствия, и до полной перезагрузки ему действительно оставалось совсем чуть-чуть. Он уже почти перестал видеть и слышать, все ощущения переплавились в лихорадочное пылание возбужденных током микросхем. Его Искра пульсировала все сильнее, готовясь отдать свою энергию тому, кто этого потребует. Мегатрон крепче сжал его руки, не давая упасть на спину, закрыл линзы и метнул по соединяющим их искусственным жилам один мощный разряд.

– Ууаааахх!!!

Моментально закоротившие системы Старскрима выплеснули ответную волну чистой, горячей энергии, промчавшейся по каждой, самой тонюсенькой цепи в теле Мегатрона, и Император десептиконов на бесконечность – на целых несколько секунд – погрузился в невыносимо приятное оцепенение.

Очнувшись, он первым делом глянул на оптику Старскрима – она была безжизненно-серой, полностью потухшей, однако броня все еще сохраняла краски, и поэтому Мегатрон не мог похвастаться тем, что отымел своего заместителя вплоть до тотального уничтожения. Он по одному отсоединил все кабели и отпустил Старскрима, который со скрежетом завалился назад, но так и не упал до конца, застряв в какой-то неудобной позе. На запястьях у него чернели глубокие вмятины.

Мегатрон соскочил на пол, быстро трансформировался раз, другой, третий, и снова вернулся в гуманоидную форму. Получив массу дармовой энергии и приятную разрядку, он чувствовал себя просто превосходно. Старскрим продолжал изображать сломанный механизм. Презрительно хмыкнув, предводитель десептиконов снова взялся за инструменты.

– Слабак, – произнес он себе под нос в адрес безответного истребителя.

* * *

Старскрим пережил самое жуткое удовольствие в своей жизни, вызванное почти случившейся дезактивацией системы под яростным напором озверевшего десептикона. Он мысленно корчился в муках наслаждения, когда по оголенным нервам хлестнул безумный разряд, показавшийся ему вспышкой сверхновой. Собственный вопль еще не закончился, а Старскрим уже провалился во тьму.

Включение центрального процессора было резким, без плавных переходов. Старскрим обнаружил, что его диафрагмы не закрывались, поэтому окружающая обстановка детально и четко высветилась перед глазами. Кратко продиагностировав систему, он обнаружил, что самые крупные повреждения устранены, но, тем не менее, работы оставалось еще очень много. Впрочем, теперь он хотя бы мог встать на ноги без опасения тут же перегореть и задымиться. Однако... что за?... Он вскочил, пережив краткий миг дезориентации в пространстве, и наткнулся взглядом на Мегатрона. Тот замер в двух шагах от платформы, монументально сложив руки на груди. Серебристый ублюдок поймал взгляд истребителя и ощерился в улыбке.

– Что... что ты сделал с... как я должен буду заправляться?

Старскрим был в ужасе. Стандартная для его модификации трансформеров горловина была полностью переделана, и в точности соответствовала конфигурации этого... гребаного ублюдка!

– Разумеется, с моей помощью, – злорадно хохотнул Мегатрон.

Отредактировано Акела (2008-10-22 00:34:06)

"Capture" (Часть 1)
Автор: Skjelle
Фэндом: Трансформеры
Рейтинг: NC-17
Персонажи: Megatron, Hot Shot, Starscream, Cyclonus, Demolishor (да, это мультипэйринг)
Предупреждение: violence, технофилия, киберсекс и все такое.
Комментарий: Об умении сильных мира сего получать желаемое. Фанфик ориентирован на мультсериал, выпуск «Armada» 2002 года. Внимание! Много страшных псевдонаучных слов.
Бдагодарности: Аринта – спасибо за бетинг

Мегатрон разглядывал привычный лунный пейзаж, заложив руки за спину. Кто-то, не слишком хорошо знающий главнокомандующего десептиконов, мог бы предположить, что Мегатрон либо размышляет о чем-то важном вроде стратегических планов по захвату всей-Вселенной-и-еще-чего-нибудь, либо просто без всякой цели пялится на ничем не примечательные пылевые холмы и кратеры. Этот некто очень сильно ошибся бы. По крайней мере, важность размышлений не касалась захвата Вселенной. В данный момент процессор десептикона обрабатывал ровно одну раздражающую мысль, которая касалась ровно одного объекта – желтого автобота по имени ХотШот, с которым Мегатрон вплотную столкнулся во время рейса в Антарктику. Образ нахального трансформера так и мельтешил перед оптикой, мешая сосредоточиться на главном. Мегатрон даже прикидывал, не придать ли толстощекому автоботу статус главной песчинки в шестеренках. А потом его посетила очередная идея, из разряда тех, благодаря которым в определенных кругах повелителя половины Кибертрона называли садистическим психопатом. Но, в конце концов, если препятствие слишком мешает, его уничтожают, разве не так?

– Десептиконы! – воззвал Мегатрон, вернувшись из своих размышлений в реальность.

Система оповещения молниеносно разнесла его зов по наполовину мертвому кораблю, и троица предстала перед его оптикой почти мгновенно. Демолайшер даже не успел куда-нибудь закинуть баллончик с полирующим аэрозолем. Мегатрон смерил его презрительным взглядом, заставив пожалеть, что этот баллончик нельзя засунуть куда-нибудь во внутренние полости, и молча включил экран. Огромное, во всю стену изображение продемонстрировало желтого трансформера со всех ракурсов. В чем нельзя было обвинить Мегатрона, так это в пренебрежении разведданными. Он скрупулезно собрал небольшую личную картотеку касающуюся тех автоботов, с которыми ему приходилось сражаться.

– Что в нем такого особенного? – Старскрим задал самый главный вопрос, не размениваясь на промежуточные вроде: «А кто это? А что мы тут делаем?» – и им подобные. Суть дела он ухватил сразу.

– У него особенная привычка портить мне настроение, – сообщил Мегатрон.

– Дезактивировать? – услужливо предложил Циклон.

– Нет. Только приведите его ко мне, – распорядился Мегатрон. – Целым и функционирующим.

Как только прозвучал очередной сигнал о пробуждении миникона, две команды трансформеров привычно устремились наперегонки к месту его дислокации.

– Не забудьте, сейчас миникон – не главное, – напутствовал Мегатрон своих подручных. На этот раз он предпочел не участвовать в охоте лично.

– Подумайте только, как ему важен этот несчастный желтый ублюдок, – вслух рассуждал Старскрим после телепортации, шагая по песку чуть впереди своих подчиненных.

– Заткнись, Старскрим, – лениво ответил Демолайшер – Это не наше дело, просто надо поймать этого желтого и принести Мегатрону. Пусть хоть на запчасти его разбирает.

«Давайте-давайте, несчастные тупицы, – подумал Старскрим. – Охотьтесь за глупыми автоботами, а я получу собственного миникона!»

– Кстати, Мегатрон сказал, что если ты будешь охотиться на миникона, он оторвет тебе голову по прибытии, – как бы спохватился Циклон.

– Ах ты ж... – Старскрим подавился недовысказанной фразой. Его оптика разъяренно вспыхнула багрово-красным.

К месту нахождения миникона они добрались первыми. Старскрим аж застонал, понимая, что сквозь пальцы ускользает роскошный шанс. Вот он, только руку протяни... Среди бескрайнего песчаного моря нахально торчала скала, из которой не менее нахально торчал бок пластины-носителя миникона. Старскрим не вытерпел и приподнялся, жадно глядя на вожделенную цель поверх песчаной гряды, за которой десептиконы затаились, поджидая свою цель. А может быть рискнуть?

– Тихо, тихо, летун, – Циклон схватил его за крыло, предупреждая намерения Старскрима стартовать с места. – Вот они!

И в самом деле автоботы появились из-за ближайших барханов во всем великолепии своей гордости и глупости.

– Я бы мог перестрелять их всех, – пробурчал Демолайшер.

– Желтый автобот, – еще раз напомнил Циклон. – Или оторванные головы.

– А может быть все разом: и миникон, и автобот, и их оторванные головы!

Демолайшер практически озвучил мысли истребителя, но при их озвучивании становилось понятно, что где-то в этом гениальном плане обязательно обнаружится прокол, и, скорее всего, выполненной окажется лишь часть, связанная с оторванными головами. Старскрим, привыкший доверять своим ощущениям, тут же пересмотрел собственные измышления.

– Молчать, – он окончательно решил, что пока что видимость верности лидеру для него важнее. – Достаньте этого придурка – и хватит!

– Тогда я пошел, – сообщил Демолайшер, без промедления трансформируясь.

Прежде чем Старскрим успел сказать что-нибудь, самоходка открыла шквальный огонь.

– Железный идиот! – Старскрим схватился за собственные антенны.

Бой закипел моментально, как будто в энергон швырнули раскаленный метеорит. Старскрим едва не потерял над собой контроль от бешенства и трансформировался, моментально уходя в небо, чтобы попробовать накрыть оттуда противника точечным огнем. Роль непосредственного похитителя взял на себя Циклон, обладавший возможностью более медленного и от того более эффективного сейчас передвижения по воздуху. Презрев опасность, он целеустремленно направился прямо к группке автоботов, упредительно стреляя из всех орудий подряд.

Трансформеры, возглавляемые красно-синим автоботом, открыли ответный огонь. Старскрим поддержал коллегу залповым огнем, призванным не столько уничтожить противника, сколько сбить с толку и заставить рассредоточить усилия. Внизу поднялся гвалт, в котором трудно было различить отдельные фразы. Истребитель заложил мертвую петлю и в самой нижней ее точке услышал, о чем идет речь на поле боя.

– Вы не получите миниконов! – возгласил свою мантру желтый автобот.

– Конечно, – согласился Циклон. – Мы получим тебя!

– Что?

ХотШот настолько изумился, что даже опустил оружие на пару секунд. Вертолет тут же нырнул вниз, одновременно описывая петлю, и оказался за спиной у автобота. Выдвинув и развернув пальцы, Циклон схватил ХотШота за плечи и резко поднялся вверх.

Трансформер заорал от неожиданности, оказавшись высоко воздухе буквально за мгновение.

– Не стреляйте! – закричал с земли Оптимус. – Вы можете навредить ему!

– Вы даже не представляете, как ему могу навредить я!

Циклон расхохотался и открыл шквальный огонь, прикрываясь автоботом как живым щитом. Автомобиль болтался в подвешенном состоянии, то и дело пытаясь окончательно трансформироваться, но враг только сильнее сжимал пальцы и продолжал стрелять.

– Ред! – изо всех сил крикнул ХотШот. – Стреляй в него! Я справлюсь!

– Кажется, кто-то повторяется! – визгливо захохотал Циклон, раскачивая ХотШота по опасной дуге.

– Подавись, урод! Ко мне, Джолт!

На крайней точке дуги ХотШот высвободил руку и врезал в брюхо вертолета. Циклон грязно выругался, чувствуя, что добыча ускользает. Автобот кувыркнулся в воздухе и полетел на столкновение с землей, ухитряясь при этом демонстрировать десептикону выставленный из кулака средний палец. Его личный миникон трансформировался и рванулся к автоботу. Стоит им объединиться – и желтая цель станет куда более опасным противником…

– Кретин! – Старскрим коршуном рухнул вниз и в последний момент успел подхватить желтый автомобиль, частично трансформировавшись. – Возвращаемся на базу!

Последним, что услышал ХотШот, было его имя, выкрикиваемое Редом.

Локальная телепортация мало чем отличалась от межпланетного прыжка, разве что создавалось ощущение, будто ты перемещаешься по частям. Голова и туловище уже погрузились в обезличенную холодную пустоту, а ноги все еще остаются в жаркой земной пустыне. ХотШот не пытался вырваться в ходе телепортаци, поскольку это грозило не чувственным, а самым натуральным материальным распадом на мелкие детали, негодные даже в качестве запчастей. Однако как только вся компания оказалась на секретной базе десептиконов, желтый трансформер моментально принялся выбивать свое право на свободу, сражаясь с такой яростью, будто от исхода его личной битвы зависела судьба всей Вселенной. Где-то в глубине процессора он надеялся, что в случае чего его хотя бы уничтожат быстро, не заставляя служить подопытным материалом для десептиконов. У этой расы был крайне извращенный взгляд на развлечения. Поэтому автобот собирался продать свою жизнь как можно дороже в энергоновом эквиваленте.

К его огромному сожалению, здесь, видимо, сработала поговорка, подхваченная им у землян – о том, что дома помогают собственные стены. Должно быть, именно поэтому враги довольно быстро справились с ним и, как он и опасался, не стали отрывать ему голову или, скажем, давить тяжелыми гусеницами, а всего лишь обездвижили. Потом оказалось, что даже ограничение свободы его передвижения было каким-то... странным. Подозрительным. Унижающим личное достоинство любого трансформера.

Чтобы не дать трансформеру перейти в альтернативную форму, достаточно закрепить хотя бы одну его конечность, что и проделали с ХотШотом десептиконы. Неизвестно, откуда на космическом корабле – пусть даже ему четыре миллиона лет – взялась огромная ржавая цепь, но она подходила автоботу как сделанная по заказу. ХотШота посетила ужасная мысль, что все было спланировано заранее.

Он дергал и выкручивал цепь, напрягая сервомоторы едва ли не до перегорания, однако успеха так и не достиг. Метания и колочение в переборки тоже не помогли. Сигналы бедствия намертво глушились толстыми стенами. В конце концов он устал и сел на пол, время от времени вяло дергая за цепь с призрачной надеждой, что она все-таки может не выдержать, и тысячный рывок окажется решающим.

В таком положении его и застали Мегатрон со своими приспешниками, явившийся к пленнику несколько часов спустя.

– Что вам от меня нужно, дерьмоконы? – тут же атаковал ХотШот.

– Как ты смеешь так обращаться к свите Повелителя? – подскочивший к нему Циклон пнул автобота в бок.

ХотШот рухнул на спину, однако когда Циклон собрался отвесить ему пинка второй раз, резко крутанулся и врезал десептикону в корпус обеими ногами. Циклон отлетел назад, растопырив лопасти в нелепой пародии на винт.

– Видишь, как он дергается, – самодовольно произнес Старскрим. – Энергон кипит!

Буркнув что-то неразборчивое, Мегатрон подошел к автоботу ближе, наклонился и погрозил ему пальцем, когда ХотШот попробовал дотянуться и до него. Повинуясь щелчку пальцев, Старскрим подобрался к автоботу сбоку и схватил за свободную руку. ХотШот охнул.

– Давай не будем драться, – предельно проникновенным голосом произнес Мегатрон. – Я столько о тебе узнал с тех пор, как мы встретились, что это совершенно неприемлемо.

– Что ты вообще знаешь обо мне, ты... – начал было ХотШот.

Мегатрон почти незаметным движением схватил его за горло. Старскрим аж поморщился, вспоминая, каково это, когда тебе перекрывают энергон, а ты раз за разом не успеваешь увернуться от карающей руки. Старскрим уже так долго находился рядом с Мегатроном, что перестал считать время, но так и не научился опережать лидера. Иначе он бы давно сам занял трон Императора половины Кибертрона.

– Помнишь наше маленькое столкновение во льдах? Ты был такой безвольный, – щедро поделился впечатлениями Мегатрон, в приступе сентиментальности даже отпуская ХотШота. – Такой толстенький, желтенький и совершенно беспомощный.

– Я не толстый! – взбешенно завопил ХотШот. – Слышишь, ты, двуцветный урод, я не толстый!

Мегатрон пнул его прямо в фару, осыпавшуюся градом осколков. Шот взвизгнул, скорчиваясь на месте и едва не выдирая собственные руки из суставов. Самые хрупкие и легкоуязвимые детали корпуса наиболее болезненно переносят повреждения.

– Ты маленькая толстенькая машинка, – повторил Мегатрон, садясь рядом на корточки. – Я вообще не знаю, почему тебя взяли в боевую команду, с такими-то характеристиками.

Он потрепал ХотШота по действительно круглым щечным обводам.

Автомобиль еще раз попробовал пнуть его, но Мегатрон отскочил с удивительным для его габаритов проворством.

– Я сражался с твоими ржавыми отбросами на Кибертроне, – прохрипел ХотШот, – я буду сражаться с тобой и здесь. Я буду победителем в этой битве!

– По-моему, он свихнулся после того, как чьи-то кривые руки выронили его на высоте полета, – философски заметил Старскрим, продолжая удерживать автобота.

– Кто посмел? – Мегатрон развернул плазмомет в сторону оставшихся двоих десептиконов.

– Это он! – тут же сдал коллегу Демолайшер.

– Он вырывался! – Циклон поднял руки, защищиаясь. – Это случайность, клянусь, мой лорд!

– Ты посмел покуситься на моего автобота?

– Я ничей! – ХотШот разозлился еще сильнее, хотя казалось, сильнее уже было невозможно.

– Заткнись, – прошипел Старскрим, втихаря наступая ему на пальцы.

– Аааа!!!

ХотШот соображал быстро и тут же воспользовался тем, что Мегатрон, судя по всему, зачем-то начал защищать его. Истошный вопль был призван сообщить повелителю десептиконов, что упомянутого автобота обижают, мучают и практически дезактивируют под шумок. Старскрим отскочил, как будто наступил на источник открытого электричества.

Мегатрон повернулся и не глядя выстрелил на звук. С перепугу заорали оба трансформера, а ХотШот сопроводил это еще и грохотом цепи.

– Мегатрон! – с непередаваемой интонацией возопил Старскрим.

– Не покушайся на моего автобота, – холодно произнес лидер.

– Я только хотел помочь, – ничуть не теплее сказал истребитель.

– А ты, маленький... – Мегатрон на секунду умолк, видимо, перебирая варианты обращения, – автомобиль, что-то хочешь мне сказать?

– Убирайся на переплавку! – пожелал ему ХотШот.

– Вот как. Ну что ж. Старскрим, – Мегатрон поманил пальцем все еще перекошенного от злости трансформера. – Я отдаю его вам. Только не калечьте. Не слишком сильно, я имею в виду. Он мне еще пригодится. Займитесь им... в медбоксе.

Старскрим, с каждым словом делавшийся все веселее, широко улыбнулся, но теплоты или доброты в его улыбке не было совершенно. ХотШот перевел взгляд на Циклона и Демолайшера – они улыбались еще более злорадно, что, в принципе, противоречило возможностям мимики трансофрмеров.

О Великий...

– Не калечить, – повторил Мегатрон и махнул своим приспешникам рукой.

Оказавшись в медбоксе, ХотШот быстро потерял счет времени. Еще быстрее он потерял гордость, и теперь регулярно казнил себя за то, что не сдержал разболтавшийся голосовой рецептор, не пережег его в момент своего захвата, не раздавил собственными руками. Тогда, может быть, сейчас ему было бы легче. Он не мог даже уйти в «спящий» режим, препарированный заживо и подключенный к системам принудительного функционирования. Он видел и чувствовал, как десептиконы копаются в его внутренностях с энтузиазмом безумных ученых, ставящих свои опыты над всеми существами, способными чувствовать их бессердечность на своей шкуре. О Великий Прайм, они ставили над ним опыты! Он страстно жаждал, чтобы кто-нибудь из них ошибся или увлекся своим занятием и допустил фатальную ошибку, которая позволила бы ему скрыться в темноте временного, а может, и тотального отключения. Но они всегда вовремя останавливали друг друга. Вежливо, предупредительно. Беспокоясь о функциональности своего пациента. Ему оставалось только снова и снова пытаться спрятать свою личность глубоко в недрах процессора, но для этого была необходима концентрация, а ее достигнуть никак не удавалось. Десептиконы были настороже, настолько увлеченные своим грязным делом, что не покидали его больше чем на несколько минут, за которые он не успевал остыть и сосредоточиться на желаемом. Кто-то из них постоянно находился рядом, присматривая за автоботом. Однако в какой-то момент его внезапно предоставили самому себе на большее количество времени, и он наконец смог заставить системы работать в нужном направлении. Тем больше был его ужас, когда он понял, что ничего не выходит.

– Ааа, какой хитрый автобот, – в поле зрения появился Старскрим, тут же разразившийся крайне гнусным смехом. – Ты думал, что я не догадаюсь о твоих попытках. Никуда ты не денешься!

– Лучше убейте меня, – проскрипел ХотШот. Раздавленные динамики еле справлялись с нагрузкой.

– Ну что ты, мы исполняем волю могучего Мегатрона, – Старскрим сузил одну глазную диафрагму, словно подмигнул.

– Дезактивируй меня, – монотонно произнес ХотШот, уже ни на что не надеясь и ни перед кем не бравируя гордостью.

– Отдыхай, маленький автобот, – Старскрим ткнул его чем-то в коленный сустав, вызвав резкое дерганье и короткий взвизг механизмов. – Силы тебе еще понадобятся.

Как только за его спиной закрылась дверная створка, безжалостный свет в медбоксе впервые за долгое время погас, и автобот почувствовал себя ослепшим. Системы инфракрасного и детекторного видения не работали, поэтому ему оставалось лишь вертеть головой, пытаясь приспособиться к новому освещению. Он сделал тысячную попытку закрыть глазные линзы диафрагмой и в тысячный раз не смог этого сделать. У него уже перегревались тонкие контакты, отвечающие за восприятие цветов и контуров, – он не знал, сколько времени провел с незакрывающимися линзами. Внезапно дверь медбокса с шорохом поползла в сторону. ХотШот внутренне сжался, опасаясь, что изощренно изобретательные десептиконы придумали для него что-то новенькое. Что-нибудь еще хуже, чем те колеса, например...

Его оптика успела не только перегреться, но и замутиться, так как ее никто не протирал уже долгое время, а грязи тут было предостаточно. Он только видел высокий силуэт, смахивающий габаритами на... Оптимуса!

– Ты пришел за мной, – проскрипел он и попытался подняться ему навстречу.

– Конечно, – силуэт склонился над ним, превращаясь в огромного десептикона.

– Ох!

– Ты скучал по мне? Я скучал по своему автоботу.

– Я тебе не принадлежу, – голос ХотШота звучал надтреснуто, почти без интонаций.

– Именно сейчас ты мне и принадлежишь. Признай это, толстенький.

Повисла выжидательная пауза.

– Пожалуйста, вытащи меня отсюда, – ХотШот заворочался на спине, уже не в состоянии отвечать на оскорбления. – Я больше не могу!

– А что ты мне за это дашь?

– Все, что ты захочешь...

– Даже расположение вашей основной базы?

– Нет! – без раздумий выпалил автобот.

– Да мне это особо и не нужно, – легко согласился Мегатрон. – Я скажу больше – меня не интересуют ваши военные секреты и я не собираюсь заставлять тебя принести мне всех миниконов.

ХотШот вздрогнул. Если безумцу Мегатрону не нужны все их секреты и миниконы, то чего же он потребует?

– Мне не придется убивать своих товарищей? – с мрачной усмешкой спросил ХотШот, снова заворочавшись.

– Нет.

– Тогда я... я обещаю дать тебе все, что ты захочешь.

– Слово автобота, – подсказал Мегатрон.

Снова пауза.

– Слово автобота.

ХотШот отрезал себе все пути к отступлению, и Мегатрон довольно хмыкнул. Он продолжал хмыкать, отключая все приборы, подсоединенные тысячью проводов к желтому трансформеру. Он даже удивился, насколько изощренной оказалась фантазия у его подчиненных – кое до чего он не додумался бы. Обилие разбросанных вокруг инструментов подтверждало бурную деятельность десептиконов. Но несмотря на все свидетельства тщательно продуманных издевательств, автобот самостоятельно встал на ноги и довольно уверенно сделал пару шагов. Мегатрон про себя отметил, что на ближайшие два дня надо будет перестать называть подчиненных идиотами – они вполне это заслужили. Он спокойно повернулся спиной к автоботу и направился в свой отсек. Услышав за собой мерное топанье, лидер десептиконов улыбнулся. Какие они все-таки честные, эти автоботы. Любой нормальный десептикон тут же выстрелил бы ему в голову, не медля ни секунды. А этот...

– Куда мы идем? – не выдержал автобот.

– Ко мне в гости, дружок. Мало кто из ваших может похвастаться тем, что побывал в гостях у Императора Кибертрона...

– Ты не император! – перебил его ХотШот.

– ...и остался в живых, – невозмутимо закончил Мегатрон. – А полновластным Императором я стану совсем скоро.

ХотШот подавился возражениями. Голос Мегатрона звучал столь самоуверенно, что его слова очень смахивали на правду. К тому же ремарка про оставшихся в живых напрочь отбивала охоту к бурным дискуссиям.

Наконец Мегатрон остановился посреди какого-то помещения, мало чем отличающегося от анфилады ему подобных, разве что... здесь находился трон, внешний вид которого прямо-таки кричал о скрытых желаниях владельца. Напыщенный. Огромный, тяжелый, буквально излучающий угрозу. Подавляющий.

– Ты здесь живешь? – вяло поинтересовался ХотШот, чтобы как-то заполнить подозрительно многозначительную паузу.

– Я здесь правлю, – Мегатрон развернулся к нему лицом. – А теперь вернемся к нашей договоренности. Подойди ближе.

Неохотно переставляя ноги, ХотШот двинулся к нему, постепенно замедляясь и в конце концов уже практически переступая на месте. Мегатрон сам шагнул ему навстречу.

– Дай мне себя.

– Что? – глупо переспросил ХотШот.

– О да. Помнишь, как мы тесно обнимались с тобой? Правда, не совсем с твоего согласия, но это было крайне приятно. Помнишь?

– Помню, – тихим голосом произнес ХотШот, чувствуя, как предательски слабеют коленные суставы. От страха.

– Я хочу, чтобы теперь ты сделал это добровольно. И, разумеется, чтобы дело не ограничилось только объятиями.

– Нет!

Неожиданно пронзительно выкрикнув короткое слово, автобот инстинктивно трансформировался, чтобы умчаться на край света от этого озабоченного психа, но совсем забыл, что шины его благодаря десептиконам нынче больше напоминают старые тряпки. Голые диски взвизгнули, скрежетнув по металлическому полу, автомобиль развернуло юзом, и на этом все закончилось. Мегатрон приставил дуло своего оружия к капоту автомобиля.

– Что ты обещал? – ласково спросил он.

– Я не мог предположить, что ты потребуешь такого, грязный извращенец!

Разбитая фара укоряюще смотрела на десептикона мертвой, ощеренной осколками глазницей.

– Я же не говорил, что облегчу твои страдания. Я всего лишь сказал, что освобожу тебя из бокса в обмен на то, чего пожелаю.

Желтый автомобиль молчал, только урчание мотора, то и дело покашливающего, выдавало, что он еще функционирует. Затем мотор взревел и автомобиль дернулся в сторону, выходя из-под прицела. Мегатрон не стал долго размышлять и применил испытанный метод. От мощного удара с ноги автомобиль в буквальном смысле взлетел на воздух, перекувыркнулся и рухнул на спину. Двигатель взвыл на предельных оборотах, закашлялся и остановился. ХотШот попробовал начать трансформацию, но Мегатрон уже поставил на него ногу. В форме машины ХотШот становился гораздо более плотным и ударопрочным, но если бы на него наступил всем весом десятиметровый десептикон, вопрос о жизнедеятельности автобота сделался бы крайне скользким.

– Какая жалость, – лениво произнес Мегатрон. – Я хотел получить твое согласие в уединенной обстановке, чтобы потом нам было приятно. Однако, как я вижу, придется сделать из этого наказание. Десептиконы!!!

Последнее слово было выкрикнуто с такой громкостью, что у ХотШота засбоили аудиодатчики.

"Capture" (Часть 2)

Последнее слово было выкрикнуто с такой громкостью, что у ХотШота засбоили аудиодатчики.

Спустя десяток секунд в тронном зале дисциплинированно нарисовались трое десептиконов, прибывших на Луну вместе с Мегатроном. За этот непродолжительный промежуток времени Мегатрон успел ткнуть автобота во вскрытый бок, потребовать и получить трансформацию, а так же подхватить его одной рукой, прижимая к себе точно миникона. Ноги ХотШота до пола не доставали.

– Что случилось? Он сбежал? – Демолайшер сходу предположил самое страшное.

– Я сам его забрал, – снизошел до объяснения Мегатрон. – Но речь не об этом. Я пригласил вас посмотреть, как я буду наказывать одного строптивого автобота.

– Вырвем ему оптику! – первым заорал Демолайшер.

– Оторвем ноги! – перебил его Циклон, выпуская и раскручивая лопасти.

– Будем произносить напыщенные речи, пока у него не перегреется процессор, – тихо-тихо пробормотал Старскрим.

– Что ты сказал, паршивец? – почти нежно переспросил Мегатрон.

Десептиконы тут же отступили на пару шагов от бунтаря.

– Я сказал, о могучий Мегатрон, вырвем его Искру!

– Надо же, в этот раз ты проявил удивительную догадливость, Старскрим.

Автобот, все это время относительно спокойно висевший в своем неудобном положении, резко задергался и забрыкался, пытаясь вывернуться из захвата. Он не кричал, но сопротивлялся ожесточенно. Мегатрон расхохотался, с легкостью поворачивая его лицом к себе.

– Не беспокойся, автобот, я не собираюсь так легко и быстро прервать свои развлечения.

– Что именно во мне тебе нужно? – проскрипел ХотШот, задирая голову, чтобы смотреть врагу в глаза, а не на грудную пластину.

– Допустим, для начала, – Мегатрон сделал вид, что задумался, – ты можешь обнять меня, как самого своего любимого автобота.

– Ты все-таки безумец, – резко произнес желтый трансофрмер. – Ты свихнулся на почве мании величия и не понимаешь, что говоришь! – последнее слово сорвалось в шипение и помехи.

В следующую микросекунду он пожалел о своих словах, потому что его корпус затрещал, медленно сдавливаемый в отнюдь не дружественных объятиях.

– Хорошо, хорошо! – завопил он, надсаживая динамики. – Я согласен!

Мегатрон еще пару секунд подвергал его натуральному прессованию, а потом все же отпустил и дал инструкцию по правильному поведению хороших автоботов с Повелителем. У ХотШота на краю речевого процессора так и вертелась парочка язвительных реплик, касающихся пристрастий десептиконов вообще и Мегатрона в частности, но благоразумие не позволило ему выпустить опасные слова на волю.

ХотШоту пришлось встать на кончики стоп, и все равно он дотягивался до шеи Мегатрона не настолько, чтобы обнять за нее, как того требовал десептикон.

– Ты слишком высокий, – прошипел автобот, признавая тщетность своих попыток.

– Я тебе помогу.

Мегатрон взял его за бока и с легкостью оторвал от пола. ХотШот подавил вскрик, недостойный автобота. Он вознесся сразу метра на два, автоматически болтая ногами и хватаясь за руки Десептикона. Зрители глумливо захихикали на разные голоса. Щеки ХотШота моментально разгорелись, едва ли не до покраснения металлизированной кожи – энергон в его жилах почти закипел, вызывая эту идиотскую, по мнению самого ХотШота, реакцию. Мысленно ругаясь на все лады, он затенил оптическую систему и медленно, осторожно положил руки на плечи Мегатрону. Потом скользнул ладонями по холодному и равнодушному металлу, подавил острое желание сомкнуть пальцы на толстой шее десептикона, и вместо этого обнял его, окончательно канув в пучину позора.

Остальные десептиконы дружно вздохнули, внезапно почувствовав что-то вроде полудохлого, атрофировавшегося от неиспользуемости умиления открывшейся картиной: огромный Мегатрон, выкрашенный в мрачные цвета, с непременной пушкой на боку, – и прижавшийся к нему желтый автобот, маленький и круглый (как бы он этой характеристикой ни возмущался).

– Все? Я выполнил твое требование? – кипя от злости, поинтересовался ХотШот у Мегатрона, чуть повернув голову, чтобы говорить прямо в один из боковых датчиков.

– Все?! – прогрохотал Мегатрон, хватая его за шкирку и отрывая от себя. – Ты считаешь, что можешь высказывать свои пожелания?!

ХотШот прожег его узкосфокусированным взглядом, но промолчал.

– Мы только начали, – Мегатрон ухватил его за ногу, притягивая нижнюю половину автобота к себе.

– Все-таки будем отрывать ноги, – порадовался Циклон.

– Идиот, – подвел итог Старскрим.

Циклон собрался устроить громкое разбирательство, желательно с вбиванием оппонента в пол и последующим размазыванием его в слой микронов, но тут в окружающей обстановке что-то изменилось. Десептиконы разом переступили на месте, и по их нервным цепям побежали беспокойные импульсы. Мегатрон слегка приоткрыл грудную клетку, и спрятанная за ней мощь начала просачиваться наружу.

– Открой мне свою Искру, – почти мирно обратился он к желтому трансформеру. – Не надо сопротивляться. Все равно бежать тебе некуда.

– Я... я боюсь, – неожиданно честно признался ХотШот, отклоняясь назад насколько это возможно в полуподвешенном состоянии.

– Правильно, – Мегатрон и не думал его успокаивать. – Однако я даю тебе шанс сделать это добровольно.

Искра ХотШота в открытой груди трепыхалась и беспорядочно мерцала под прозрачной броней, чувствуя присутствие гораздо большей товарки совсем рядом.

– Считаю до трех, – интимным шепотом сообщил Мегатрон. – Три.

– Очень жаль, что я не могу посмотреть на его лицо, – подосадовал Циклон со своего места.

– Я сам! – почти завизжал ХотШот, упираясь в траки Мегатрона обеими руками.

Сфера начала медленно раскрываться, выпуская призрачное сияние наружу. Мегатрон улыбнулся, широким жестом высвобождая собственную Искру. ХотШот дернулся, чувствуя, как его влечет ближе к этой чудовищной Искре, угрожающей пожрать его собственную звезду жизни без остатка. Поддавшись приступу паники, он попробовал захлопнуть сферу, однако это уже было вне его власти. Две Искры тянулись друг к другу, и руки ХотШота не выдержали этого притяжения. Он с такой силой приник к десептикону, что сторонним наблюдателям показалось, будто его кто-то толкнул в спину.

– Мммм... Ооо... – только и смог простонать автобот, утыкаясь лицом куда-то в плечо Мегатрону.

Пульсация объединившихся Искр переполняла его тело, и он даже под угрозой собственного уничтожения не смог бы сказать, боль это или наслаждение. Его хватало только на то, чтобы крепче и крепче сжимать ногами своего мучителя, надеясь удержаться хотя бы на краешке сознания.

– Раскройся полностью, – прогрохотал Мегатрон на чудовищно низких частотах.

ХотШот не видел, что происходит у него за спиной, а между тем десептиконы тоже своеобразно переживали происходящее, переминаясь на своих местах и бросая друг на друга подозрительно яркие взгляды. Блики от линз аж скользили по корпусам. Собственно говоря, в немалой степени их преданность Мегатрону зависела именно от этого, от его Искры, подавляющей волю и разум. Даже вечно спорящий и строящий козни Старскрим моментально сдавался, стоило только показать ему самый краешек безумного сияния. Сам истребитель давненько недоумевал, почему же Мегатрон не пользуется этим беспроигрышным способом хотя бы в той же борьбе с автоботами или не перетягивает к себе в команду других преданных помощников, или, наконец, почему не трогает его, Старскрима, несмотря на вялотекущую между ними войну. Напрямую он спрашивать не решался, и это только подстегивало его решимость однажды избавиться от столь опасного лидера, пока тот не сделал из него бессловесного раба. Старскрим воспроизвел пневматикой шум, сходный с фырканьем непарнокопытных, водящихся на Земле, и снова уставился на происходящее. О Кибертрон, только от одного этого зрелища что-то внутри начинало замыкать. Автобот при всей своей округлости не мог полностью закрыть грудь Мегатрона, и сияние вырывалось наружу, уже потеряв знакомый десептиконам оттенок, но приобретая новый, возникающий из-за смешения с другой Искрой. Желтый трансформер дернулся, начал корчиться, не в состоянии оторваться от большего собрата и явно не в силах больше переносить это соединение. Мегатрон прикрыл диафрагмы почти полностью, но твердо стоял на ногах, не отпуская извивающегося ХотШота. У Старскрима в процессоре забрезжила смутная идея: вот он – великий момент, когда можно рискнуть и поставить на кон все. Только сделать несколько шагов – и прикончить обоих одним ударом. Он поднял руку и погладил рукоять меча, привычно возвышавшуюся над плечом. Почти неосознанно он сделал первый шаг. Совершенно потерявшие возможность трезво соображать напарники не обратили на это никакого внимания. Старскрим сделал еще два шага, уже с трудом отличая лихорадочное возбуждение от присутствия Искры и от близящегося воплощения собственной цели. Еще три шага. Еще...

Мегатрон резко открыл оптику, и линзы его тут же агрессивно сверкнули. Старскриму оставалось полшага, и он замер в неустойчивом положении, все еще держа руку за головой. Первым его чувством было дикое облегчение по поводу того, что он так и не успел трансформировать свой замечательный меч.

– Можно я... ближе... – хрипло сказал он первое, что пришло в голову из множества одинаково фальшивых отговорок. Видимо, это оказалось самым лучшим вариантом.

Мегатрон ухитрился придать неподвижному лицу слегка удивленное выражение, продолжая крепко держать слабо дергающегося автобота. Старскрим попробовал что-то изобразить руками, поскольку голос у него вдруг куда-то пропал; потерпел неудачу и страдальчески скривился. Встряхнув головой, он отступил на шаг. Он действительно хотел оказаться ближе к этим двоим, хотел прислониться к автоботу и почувствовать, как чужие Искры пробиваются к его собственной. Очевидно, распознав его терзания, Мегатрон ухмыльнулся и отогнал Старскрима одним движением головы. Автобот в этот момент проурчал что-то неразборчивое и рванулся назад. Мегатрон с силой ударил его кулаком по спине, буквально вбивая в себя, и динамики ХотШота испустили немелодичный взвизг. Слившиеся Искры ярко вспыхнули, и Старскрим едва не упал на колено, пошатнувшись от такого мощного выплеска энергии. Он полностью сомкнул диафрагмы, не в силах смотреть на эту... оргию. Однако дрожащие, захлебывающиеся выкрики автобота настойчиво проникали в его слуховые рецепторы. Затем наконец последовал финальный стон, перешедший в какое-то неровное бульканье. Старскрим рискнул открыть линзы и смог полюбоваться видом истекающего энергоном и смазкой автобота. Впрочем, он вовсе не походил на уничтоженного трансформера – скорее, на крайне истощенного, но очень довольного трансформера.

Мегатрон разжал руки, и ХотШот рухнул на пол грудой раскрашенных деталей. Медленно свернулся в клубок и глухо застонал. Жар от него чувствовался даже на расстоянии.

– Отведите его на место, – Мегатрон захлопнул собственную грудь и смахнул невидимую соринку с трака.

– Будет сделано, – Старскрим наклонил голову в уважительном жесте.

До медбокса его тащили волоком, и ХотШот успел слегка прийти в себя, однако очень пожалел, что поспешил дать об этом знать. Вместо того чтобы сопротивляться и пытаться подраться с превосходящими силами десептиконов, нужно было продолжать притворяться ржавым хламом. Собственная импульсивность в очередной раз подвела его. Десептиконы свернули в какое-то незнакомое ему помещение, остановились и обратили на него самое пристальное внимание.

Циклон и Демолайшер подхватили его под руки, не давая закрыться, и в чрезмерном усердии едва не вывернули их из плечевых суставов. ХотШот несолидно пискнул и попробовал пнуть сразу обоих.

– Дайте мне закрыться! – отчаянно выкрикнул автобот, когда его попытки не увенчались успехом.

– Нет-нет-нет, – голос Старскрима уже смахивал на шипение пневматики. – Десептиконы, держите его крепче. Сейчас мы с ним поиграемся.

ХотШот застонал, отчетливо расслышав в этих словах обещание грядущих мучений. Впрочем, пока что никто не спешил вбивать ему ржавые гвозди в грудную клетку. Старскрим с любопытством в линзах изучал его выставленную на всеобщее обозрение начинку. Желтый трансформер завертелся под этим взглядом, как будто тот был материален. Десептиконы хором захихикали, покрепче перехватывая его руки. Ноги его тоже обездвижили: Циклон использовал для этого лопасти малого винта, а Демолайшер – орудийные стволы. Все рывки к свободе были тщетными. Старскрим наклонился к нему еще ближе, словно хотел зарыться носовым выступом в грудь автомобиля.

– Где же эта Искра? – задумчиво произнес истребитель.

– Пожалуйста, не надо, – уже прохныкал – еще один крайне земной звук – ХотШот, стараясь откинуться назад. Он чувствовал себя... воспаленным. Совершенно невозможное состояние для того, кто создан в основном из металла, но он на самом деле так себя чувствовал. После того как его Искра побывала в слиянии с Искрой Мегатрона, он никак не мог прийти в себя: ему казалось, что он сам до сих пор пульсирует в безумном ритме, задаваемом огромной Искрой. Он даже подозревал, что если сейчас десептиконы уберут руки, то он попросту рухнет навзничь. И если его сейчас опять начнут использовать таким образом... Он захныкал громче, пытаясь как-то съежиться, стать меньше, чтобы его в конце концов оставили в покое.

– Так-так, – обрадовано сказал Старскрим. – Кто-то очень боится, когда его трогают?

– Н-нет... я не боюсь! Я не хочу, – нашел в себе силы ответить автобот.

– Какой смелый, вы посмотрите, – прогрохотал Демолайшер, выкручивая ему руку.

Автобот перекосился на одно плечо и застонал сквозь зубные пластины.

– Маленький засранец, – почти ласково сказал Циклон.

Старскрим слушал, как его соратники изощряются в выдумывании обидных словечек по адресу автобота, а сам все смотрел на горячее, красное мерцание взбудораженной Искры, пробивающееся даже сквозь автоматически закрывающиеся заслонки. В конце концов он сузил диафрагмы и осторожно проник пальцем в переплетение проводов и шлангов. ХотШот пронзительно взвизгнул и тут же затих, мелко подергиваясь. Безумно чувствительные после контакта с Мегтатроном механизмы аж искрили от перегрева. Старскрим еще ничего не сделал с ним, кроме легкого поглаживания, но автобот уже был на грани взрывного вылета всех систем.

– По... пожалуйста... – голосовой процессор ХотШота выдал заикание, отлично передавая всю гамму чувств автобота.

– Пожалуйста что? – Старскрим зажал между пальцами один из шлангов, наполненных энергоном, и потер его, чувствуя, как волнами перекатывается жидкость внутри.

– Не на... – оптика ХотШота вспыхнула, и он непроизвольно подался вперед, подставляясь болезненному удовольствию. Он буквально испускал микрочастицы, заряженные похотью.

– Не слышу, – преувеличенно расстроено вздохнул Старскрим.

– Я перегреваюсь, – почти прошептал автобот, двигаясь всем телом в такт манипуляциям Старскрима.

– Чем больше перегрет твой противник, тем легче с ним справиться, – подал умную мысль Демолайшер.

– Нежно, мои дорогие друзья, только нежно, – захихикал Старскрим. – А ну, покажем ему, что такое любовь десептиконов!

– Покажем! – заорали упомянутые друзья.

Пальцы Старскрима вошли еще глубже, растирая смазку по прочным и гладким поверхностям. Демолайшер попробовал найти зазоры между пластинами спинной брони, ощупывая плотные сочленения и понемногу расшатывая их. Циклон взялся за шею автобота, аккуратно исследуя переплетение жил и проводов.

– Мегатрон вас уничтожит! – выкрикнул ХотШот, обращаясь к последней спасительной инстанции.

Точнее, ему показалось, что он выкрикнул, на самом деле его динамики испустили лишь слабый шепот.

Тем не менее, его услышали.

– Ты уже настолько считаешь его своим Повелителем, что обращаешься к нему за защитой? – злобно улыбаясь, произнес Старскрим, не убирая пальцев.

– Я... я... аахх...

Демолайшер наконец-то просунул руки под его спинную броню и взялся за то, что у биологических объектов считалось бы позвоночником. ХотШот выгнулся, повинусь почти незаметным движениям пальцев Демолайшера, затем колени у него подломились и автобот рухнул, увлекая за собой Демолайшера и заодно наваливаясь на Старскрима. Тот не удержал двойного веса, грохнувшись на спину. Однако автобот все еще пытался устоять, хоть и на четвереньках.

– О, Скример, кажется, он хочет быть сверху, – захохотал Демолайшер, массируя внутренние механизмы желтого трансформера.

– Я тебе это припомню, идиот, – пообещал Старскрим, придавленный ими обоими.

Руки и ноги у ХотШота разъехались: он окончательно лег на истребителя, с ужасом чувствуя, как под его собственным весом пятерня Старскрима погружается все глубже в развороченную грудь. Так близко к топливным насосам, так близко к... Искре!

Пальцы Старскрима достигли перегретого защитного кокона, сжали его, и ХотШот взвыл, извиваясь между двумя мучителями. Ему казалось, что сейчас Демолайшер тоже протиснет свои лапищи до самой Искры, и тогда он точно умрет. Это уже не просто чрезмерное удовольствие – это истязание. Энергон подтекал из каждого шарнира.

– Смотрите, как бы вам в самом деле его не прикончить, – мрачно напророчил Циклон, временно отстраненный от развлечений и жадно наблюдающий издалека.

ХотШот все еще был в состоянии частично воспринимать окружающее и услышал эти слова, весьма недалекие от истины. Он попробовал закричать, взывая о помощи, но в итоге получилось только сипение и стоны.

– Мы только дождемся, когда он брызнет, – пообещал Демолайшер.

Циклон дернулся было к ним, однако Старскрим недвусмысленно похлопал свободной рукой по выступающей рукояти меча. Недовольно повертев головой, Циклон обогнул скульптурную группу с другой стороны и подошел к Демолайшеру сзади. Десептикон не стал возражать, когда коллега пристроился к нему с недвусмысленными намерениями. Весь запас его злобы и взрывоопасности переплавился в агрессивную сексуальность, уже изливаемую на автобота, и потому Демолайшер относительно спокойно поддался настойчивым поползновениям Циклона. Только буркнул что-то о наглецах.

– Ну, вы, железные уроды, – прохрипел Старскрим, чувствуя, что давящий на него вес возрос еще на несколько тонн. Впрочем, прижимающийся к нему раскрытыми полостями автобот компенсировал это тяжеловесное неудобство.

Оказавшись проводником между раздраконенным автоботом и Циклоном, Демолайшер весьма быстро приближался к перезагрузке. В конце концов случилось то, о чем он говорил немного раньше. Полураздавленный десептиконами ХотШот, чьи внутренние органы подвергались массовой атаке, не выдержал напряжения: центральный процессор зарегистрировал резкий выброс энергии и отключился, предварительно дав команду на сброс перегретого топлива. Энергон брызнул во все стороны едва ли не кипящими струями. Искра полыхнула, прошибив своим сиянием всех десептиконов. Множественные вспышки других Искр были ей ответом, и компания трансформеров окончательно повалилась на пол, образуя беспорядочную кучу переплетенных конечностей.

– Замечательно, – прокомментировал Мегатрон, неизвестно когда нарисовавшийся в дверном проеме. – Мои собственные помощники устраивают оргию с одним несчастным мелким автоботом. Это так неблагородно. Это в точности соответствует принципам десептиконов! – он неторопливо поаплодировал.

Звук его голоса очень быстро побудил десептиконов к функционированию, заставив повскакивать на ноги. Циклон и Демолайшер моментально ретировались, а Старскрим подзадержался, спихивая с себя безжизненное тело автобота. Когда он встал и обтер потеки энергона со своей брони, Мегатрон был уже рядом. Он схватил ХотШота за ногу и небрежно поволок его к консольной панели. Старскрим проводил Главного недоуменной игрой диафрагм на глазных линзах. Он ожидал, что Мегатрон будет долго разоряться на тему пользования его автоботом, возможно подкрепляя свои слова скорострельными аргументами. Он уже приготовился прыгать и уворачиваться от плазменных зарядов. Но зелено-фиолетовый десептикон всего лишь набрал код, и перед ним услужливо открылся портал.

– Поднимайся, толстенький.

Кодовая кличка моментально заставила автобота задергаться и попытаться пнуть Мегатрона. Удивительно, насколько отчаянно он снова и снова принимался сражаться за свою гордость, даже если видел полную бесполезность этого. Однако критическое уменьшение уровня энергона не позволило ему провести удар в полную силу. Старскрим с безопасного расстояния наблюдал, как Мегатрон наклоняется к самым слуховым динамикам ХотШота и что-то тихо-тихо говорит ему, удерживая слабо брыкающегося автобота. В конце своей речи Мегатрон открыл чужой плечевой карман и сунул туда что-то маленькое. Как Старскрим ни напрягал оптические рецепторы, разглядеть ему ничего не удалось. А потом лидер десептиконов просто взял и почти небрежно забросил автобота в портал. Старскрим аж дернулся вперед, но портал уже захлопнулся.

– Зачем ты отпустил его? Он выложит все своим дружкам! Он сдаст нашу базу! – Старскрим подошел ближе, вскипая от возмущения. Нет, это же надо быть столь недальновидным глупцом...

– Не будь таким идиотом. Неужели ты думаешь, что я когда-либо в своей жизни делал что-нибудь просто так?

– О да, – буркнул Старскрим, отступив на шаг, – например, тиранизируя меня...

– У меня есть важные причины и для этого.

Мегатрон привычным движением молниеносно схватил его за горло, вынуждая к бешеному сопротивлению, и злорадно хохотнул, наслаждаясь происходящим. Угрозы, выкрикиваемые истребителем, становились все тише и неразборчивее. В конце концов Старскрим сдался, замолчав и притушив оптику до слабого мерцания.

– Я покажу тебе, – Мегатрон обхватил его еще и поперек груди, разворачивая к стене-экрану, – Посмотри, почему он никогда и никому не расскажет о своем маленьком приключении.

Прохрипев что-то невнятное, Старскрим откинулся на Главного, признавая за ним право победителя, и захват на горле почти сразу ослаб. Затем Мегатрон освободил шею истребителя, провел пальцем по его виску, краю шлема, по линии челюсти, и наконец указал этой же рукой на экран.

– Смотри, – повторил он.

И словно в ответ на его слова в глубине идеальной плоскости появилось изображение, ожило, задвигалось. Это была целая нарезка, посвященная времяпрепровождению автобота в гостеприимных лунных чертогах. Цепь, похлопывание по щеке, медицинский бокс, шланги, трубочки, стимуляция, просьбы, мольбы, колеса, покои Мегатрона, Искра, их собственные маленькие забавы... Быстро прокручивающаяся нарезка была смонтирована из маленьких кусочков, так или иначе затрагивающих аспекты интимной жизни. Особенно неведомый оператор постарался, запечатлевая момент объединения двух Искр. Это выглядело... совершенно непристойно. Старскрим даже дернулся.

– Все контролируется и записывается. А я ведь еще не включил аудио, – Мегатрон похлопал его по грудному колпаку. – Там очень интересное звуковое сопровождение.

– Я хочу это услышать, – заворожено пробормотал Старскрим.

– Только услышать?

Под пальцами Мегатрона колпак кабины истребителя легко отделился и с шумом упал на пол, закачавшись на выпуклой стороне. Старскрим рассеянно улыбнулся, неотрывно глядя на экран, где в десятый раз круглощекий автобот беззвучно кричал что-то и упирался руками в плечи Мегатрона. Собственная Искра истребителя разгоралась все ярче, нетерпеливо полыхая в прозрачном коконе.

– Иди ко мне, Искорка, – почти прошептал Мегатрон, нащупывая его сферу.

Старскрим закрыл глаза и слабо застонал.

На расстоянии четырехсот с лишним тысяч километров, на Земле, в какой-то Провидением забытой пустыне желтый автобот ХотШот обхватил руками голову, закрыл глаза и слабо застонал. Чип с записью мерзких сцен невыносимо жег ему наплечный отсек, куда Мегатрон сунул крохотный кусочек пластика, прежде чем отправить свою игрушку обратно.

Я ухожу…

Я ухожу, покидая этот мир.
Я исчезаю, прощаясь навсегда.
Взгляд тускнеет, стонать нету сил,
Искра гаснет, как погибшая звезда.

Не в бою я встретила конец,
И не в плен к врагам попала.
Искра моя уже не борец:
Слишком сильно она пострадала.

Пострадала от лжи и тревоги,
Натерпелась побоев, обид.
Захлебнувшись рыданьем, переступила пороги.
И жить отказалась. Уже не кричит…

Не кричит о том, что любит…
О том, что тоже умеет страдать…
Что молчанье ее медленно губит…
И о том, что не хочет сейчас умирать…

Тусклые линзы к небу взывают.
Губы беззвучно шепчут: «Прости…»
Лишь об одном его умоляют –
Страх и боль с собой унести.

И нет никого, кто бы взял мои пальцы,
Нежно прижал к своей влажной щеке.
И кто–то б презрительно фыркнул: «Страдальцы..»
И развернулся на стальном каблуке.

Но я здесь одна…как всегда…
Я хочу слишком многого, да?
Прости за все… И Я прощу, моя звезда…
Я ухожу… я растворяюсь навсегда…

Название: Цена жизни (часть II. Выбор)
Вселенная: G1
Рейтинг: PG
Предупреждение: душевные переживания

…По коридорам базы десептиконов разнесся яростный рык Оптимуса Прайма.
- МЕГАТРОН!!! Я ТЕБЯ УНИЧТОЖУ!!

Предводитель автоботов нежно прижимал к себе растерзанный корпус фемки, яростно сверкая иссиня-черной оптикой, в которой резкими трещиноватыми полосами мерцали багровые искры. Корпус содрогался от неудержимой ярости, и еще больше автобота бесило, что он бессилен, что уже ничего не может изменить. А наверно мог…еще на поле боя… Это терзало благородную искру лидера, заставляя снова и снова винить в случившемся только себя.

Но все же, как бы больно душевно ему не было, медленно, тяжело, точно со скрипом, Прайм успокаивался. Только рана, нанесенная случившимся искре, затягиваться не собиралась. Манипулятор ласково поглаживал лежащую на его коленях фемку, вздрагивая от каждого прикосновения грубых мужских пальцев к нежным, тонким системам автоботки, сейчас развороченным, истекающим энергоном. И он ничем не мог ей помочь, банально не имея возможности даже соединить проводку в корпусе Феррари.
– Держись, милая… – губы лидера осторожно, точно боясь причинить еще большей боли, прикоснулись к разорванным губам фемботки.

Прайм задумался. Жестоко даже себе было признаваться, что заискрение Фер стало ее спасением…Оптимус мучительно вздрогнул от подобной мысли и тем не менее, всеми микросхемами процессора осознавал, что это так. Зачем Мегатрону он – лидер автоботов – не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Зачем понадобился Уиллджек и Персептор – тоже. И лишь Фер ничем особенным не выделялась среди всех остальных автоботов, разве что любила лидера…А он – ее. Прайм вздрогнул. Этого он боялся больше всего – что придется делать выбор между долгом и жизнью. Потому что именно всей жизнью для него была ярко–красная фемботка по имени Феррари. И всякий раз он боялся потерять ее, зная, что в таком случае Жизнь для него закончится. Да, он будет жить, будет отстаивать Галактику, сражаясь против десептиконов, будет командовать своими воинам как и раньше, но это будет несравнимо с тем, что было раньше, когда он любил, когда знал, что она рядом и счастлива.
– Зачем же ты вмешалась…? – точно обращаясь к Фер, нежно проведя ладонью по ее стальным волосам, прошептал лидер. Перед линзами промелькнули недавние события. Нападение на базу… Предательство… Убийство Ультра Магнуса…Прорыв врагов… Дым клубом валит из станции, системы защиты не в состоянии справится с огнем… Единственный шанс – вырваться наружу… Ловушка…и ожесточенный бой… «Выжили ли они…? А останемся ли живы мы…? Что будет дальше..?» – но ответа нет ни на один вопрос. Один за одним его воины падают, сраженные значительно превосходящими их по численности десептиконами. И снова Прайм во всем винит себя, что не смог заранее предугадать. Собственные силы на исходе, в процессоре мелькает мысль: «Долго не продержаться…» Потом пронзительный визг шин и мелькающий красный силуэт. Феррари набрасывается прямо на Мегатрона, помешав ему выстрелить последний раз… Но бой уже проигран…
– Ты спасла мне жизнь… Забыв о собственной.. Возможно, мне есть чем отплатить тебе… – Прайм с фемкой на руках поднялся на ноги, приблизился к энергетической решетке и громко прокричал: – Эй! Слышит меня кто-нибудь?! Я хочу видеть вашего повелителя!!..
   
Ответить на зов лидера автоботов десептиконы соизволили только через минут 20. Снова с противным лязгом раскрылась тяжелая стальная дверь и перед камерой Прайма появилась ухмыляющаяся физиономия Старскрима.
– Чего тебе? – безразлично бросил командир ВВС.
Прайм повторил свою просьбу, вызвав лишь еще более широкую ухмылку сикера.
– Ты не в том положении, чтобы требовать.
– Не в том, – спокойно признал автобот. – Но подумай о том, что если твой повелитель узнает, что у меня было к нему предложение, а ты самовольно не позволил мне с ним поговорить, то он тебе шлем отстрелит. Кроме того, фемботка–носитель нуждается в помощи… Ну что, возьмешь на себя двойную ответственность?
Старскрим казалось замялся. И все-таки не придя к какому либо общему решению со своими внутренними колебаниями, дес связался с повелителем, многословно расписал ему ситуацию и выслушав короткий ответ, отключил связь и кивнул Прайму.
– Лорд Мегатрон согласен выслушать тебя, автобот. Только… – авиатор бросил презрительный взгляд на Феррари, – она останется здесь. За ней придут отдельно.
– Нет, я отнесу ее сам, – упрямо возразил лидер автоботов, смотря прямо в алую оптику врага.
Старскрим снова замялся. Но повторно связываться с повелителем посчитал опасным и наконец сдался, кивнув. Затем активизировав бластер на манипуляторе, навел его на Оптимуса, отключил энергетическую решетку и  пропустив автобота вперед, последовал за ним.
При всем желании сопротивляться даже полагаться на ловкость было бы непростительной ошибкой. Едва он вышел в коридор, корпус заныл, повреждения дали о себе знать волнами боли, пронзающей системы. Но лидер держался спокойно, с достоинством, не позволяя себе внутренне сдаться. Быстрый взгляд, казалось проникнувший прямо в искры плененных автоботов – и Оптимус вышел из темного коридора на свет базы, оставив Гонщика и Персептора тревожно переглядываться, гадая, что задумал их предводитель.

***
Старскрим провел Прайма до ремблоков и знаком приказал положить фемку на одну из платформ. Затем шепнул несколько слов мрачному медику, собиравшемуся было что–то возразить. Десептикон перевел тревожный взгляд с Фер на Оптимуса и лишь кивнул. Гадкая улыбка коснулась тонких губ командира ВВС и он грубо подтолкнул Прайма к выходу. Оптимус нахмурился, но до угроз не пал, лишь пообещав себе, что отомстит, если Фер пострадает от их манипуляторов.

Спустя несколько минут они были перед дверью в тронный зал Мегатрона. Старскрим постучал и, получив оттуда позволение войти, толкнул лидера автоботов в помещение.
– На колени перед Повелителем!! – визгливый голос сикера проявился в полной мере, когда он с яростью и из страха не услужить своему господину, заметил, что Прайм и не собирается унижаться перед Мегатроном. Он вошел полный решительности, со спокойными, ровно сверкающими линзами, и лишь забрало, надвинутое на нижнюю часть лицевой пластины, скрывало ото всех яростно поджатые слегка подрагивающие губы. Что взбесило Старскрима еще больше. Стопа деса со всей силы врезала по задней поверхности коленного сочленения автобота. Нога Прайма подкосилась, и он упал на одно колено. Сохраняющий до этого молчание Мегатрон нехорошо ухмыльнулся.
– Старскрим, оставь нас наедине.
– Слушаюсь, Повелитель.
Только когда тяжелая дверь закрылась за сикером, всеядесептикон поднялся со своего трона и неторопливо подошел к силящемуся подняться на ноги лидеру автоботов. Сейчас, в таком состоянии, Прайм не был для него серьезным противником, и оба это прекрасно понимали. Только цель у Мегатрона были иная. Нависнув над так и не осилившим подъем Оптимусом, Мегатрон заговорил.
– Ты просил увидеть меня? Что ж, я могу предположить, что ты хочешь. Но не могу понять, что ты можешь взамен дать МНЕ. Поэтому предлагаю не тратить понапрасну время и перейти прямо к делу, – взгляд алой оптики уставился в голубые линзы все-таки поднявшегося на ноги автобота.
– Ты получишь бэту и отпустишь Феррари… – начал Прайм, но дес резко оборвал его злобным хохотом.
– Оптимус, ты такой предсказуемый. Аж тошно становится. Нет, я ее не отпущу, она мне нужна. Но если ты и твои воины не будете стоять у меня на пути, ей будет хорошо. Вернее, не так – ей не будет плохо, – Мегатрон расплылся в зловещей усмешке.
Лидер автоботов вздрогнул.
– Ты хочешь, чтобы мы…
– Да, я ХОЧУ чтобы вы покинули этот сектор Галактики и забыли вообще, что вы автоботы, и что существуют десептиконы.
– Нет…
– Ты что–то сказал? Подумай о Феррари…– оскалился всеядесептикон. – Если ты откажешься, то станешь причиной ее боли, а следом и долгой, мучительной смерти…
Прайм снова вздрогнул, незаметно для Мегатрона, чувствуя, что все системы его корпуса мучительно подпрыгивают. Именно этого выбора он боялся больше всего. Как поступить: пренебречь долгом лидера автоботов, отдать Галактику в рабство, подвести своих воинов, но спасти любимую…или плюнуть Мегатрону в лицо, послать его к Юникрону, погибнуть самому и погубить Фер. Как же все относительно… «Я спасу ее...при этом оставив в лапах Мегатрона…буду чувствовать себя предателем и тем не менее понимать, что ведомый любовью, не смог поступить иначе… Или мы погибнем вместе, в плену, до конца жизни оставшись автоботами…Лучше так…Фер меня поймет…» Прайм принял решение и тем не менее что-то в искре всколыхнулось, точно робкий лучик надежды пронзил мрак. И вместо того, чтобы осуществить свою задумку, Оптимус спокойно произнес.
– Мне надо подумать.
– Раз надо – думай. У тебя есть 1 астрочас. Старскрим!
Сикер не заставил себя ждать, просунул шлем в дверной проем, затем протиснулся сам.
– Что прикажете, Повелитель?
– Этого – обратно в камеру.
Командир ВВС уже схватился за манипулятор Прайма, когда тот резко обернулся к Мегатрону, пристально на него смотря.
– Что будет с Феррари?
– За нее не беспокойся. Пока не появится бэта, ей никто ничего не сделает…без моего приказа.
– Я хочу ее увидеть.
– Ты слишком многого хочешь, – недовольно сморщился десептикон, но тем не менее кивнул Скриму. – Наедине их не оставлять…

***
…Манипулятор Оптимуса нежно скользнул по щеке Фер. Фемботка была уже в сознании, неподвижно лежа на платформе и голубой оптикой медленно рассматривая изящные черты любимого лица. Прайм ничего не стал ей говорить – ни о своем не озвученном еще решении, ни о предложении Мегатрона. Линзы мягким светом ласкали фемку, точно прощаясь с ней. «Прости меня, я не могу поступить иначе…»
Предводитель уже не размышлял. Искра мучительно пульсировала в груди и чем чаще он возвращался к своему решению, тем больнее ему становилось…за Фер. Он знал, что едва даст Мегатрону свой ответ, его убьют. Но Фер…ей придется страдать недели, зная, что Оптимуса больше не существует, понимая, что вскоре не станет и ее. Прайм вздрогнул, настолько сильно, что эта дрожь передалась держащей его за манипулятор фемке.
– Поступай, как считаешь нужным… – едва слышно произнесла она и нежно коснулась губами его ладони.
Лидер кивнул, убрал забрало и, что-то прошептав, ласково поцеловал Фер в шлем, точно на прощание…

Весь час он провел с автоботкой и когда его снова отвели к Мегатрону, высказал ему в лицо все, что хотел, не сдерживаясь, с удовлетворением замечая, как яростно загорается красная оптика десептикона, как попеременно в ней вспыхивают бешенство и удивление. Дуло пушки Мегатрона резко уставилось в искру автобота, дрожа от напряжения и невероятного желания уничтожить Прайма на месте. Но он передумал.
– Ты пожалеешь о своем решении… И твоя фемка тоже… – прошипел повелитель десептиконов.
– Сомневаюсь в этом... – холодно ответил автобот, спокойно смотря в линзы врага.
Луч устремился прямо в грудь Прайма, откинув его на стену. Оптимус сполз на пол, попытался подняться на ноги, но тут же прогромыхал мощный бас Мегатрона и в зал ворвались его воины,  подхватили автобота и рывком подняли, заставив тихо застонать.
– В пыточную его…разговор будет долгим…оо-очень долгим.. – нехорошо ухмыльнулся всеядесептикон.

Никто не заметил скрытый в тени вентиляции изящный черно–белый силуэт с цифрой «4» на грудной пластине…

Насчёт фанфа Фер. Вы очень хорошо описываете сексуальные сцены, мне до такого ещё расти и расти. Но... Хочу заметить. Не многовато ли партнёров для одной фемки? Мегатрон, Бэррикейд, Деф, Прайм. Производит не слишком приятное впечатление. Такое впечатление, что главная героиня -- сексботка.
И не стреляйте в меня, пожалуйста. Я всего лишь высказалась.